Дэйв Гурни. Книги 1-5

— Я ничего не привношу. Я просто помогаю пациенту увидеть то, что в глубине души им уже известно. Помогаю сосредоточиться на том, чего они действительно хотят.

— Вы верите, что действительно умеете считывать истинные желания других?

— Да.

— Все четверо погибших хотели бросить курить?

Хэммонд в первый раз заметно моргнул.

— У Итана было сильное желание, у Хорана — умеренное. У Бальзака и Пардозы — его почти не было.

— Зачем вы беретесь работать с такими людьми?

— Лишь уже во время сессии я могу постичь истинную природу и глубину желания. А в начале все они говорили, что хотят бросить.

Гурни, казалось, был растерян.

Хэммонд продолжил:

— Часто люди приходят по чьей-либо просьбе. А истинное желание — на все согласиться, лишь бы их оставили в покое. Другие же верят в то, что гипноз вызовет желание бросить, даже если у них самих его пока нет и в помине. Пардоза был хуже всех — нервный, невнимательный, совершенно рассеянный, уж точно из тех, кто пришел по чьей-то просьбе. Но он не признался.

— А что насчет их других устремлений?

— В каком смысле?

— Ну, с помощью вашего чутья поняли ли вы еще что-нибудь про них?

— Лишь в общих чертах.

— Что вы можете сказать про Итана?

Хэммонд замешкался, вероятно, обдумывая этические вопросы конфиденциальности.

— Итан хотел, чтобы все в мире вели себя лучше. Ему хотелось найти подходящее место для каждого и поставить его на это место. Место для каждого, каждый на своем месте. Он был уверен, что знает все лучше всех. Итан не стремился к признанию. Он хотел лишь послушания.

— Смею предположить, что не всегда получалось так, как хотел Итан.

— Были у него и успехи, и неудачи.

— А что вы думаете про Кристофера Хорана? Чего он хотел от жизни?

— Кристофер хотел победить. Буквально любой ценой. Жизнь для него была игрой, где есть только один победитель. Он не просто хотел победить, ему было важно, чтобы кто-то другой проиграл.

— Что насчет Лео Бальзака?

— Разгневанный Господь прямиком из Ветхого Завета. Этому хотелось, чтобы все злодеи были наказаны. Он бы с удовольствием стоял у иллюминатора Ноева ковчега и наблюдал, как тонут грешники.

— А Стивен Пардоза?

— Он жил в подвале родительского дома. Отчаянно желал, чтобы его уважали. Больше всего на свете ему хотелось казаться взрослым — типичное желание для тех, кто так и не повзрослел.

— А что вы скажете про Пейтона Голла?

— Ох, Пейтон. Пейтону хочется все время получать удовольствие, чего бы это ему или кому-то еще ни стоило. Как и у большинства наркозависимых, у него довольно инфантильное представление о счастье. Он делает все, что ему хочется, когда ему хочется. Он узник собственных представлений о свободе. Огромное наследство, которое он получит от Итана, скорее всего, погубит его.

— Каким образом?

— Получив доступ к неограниченным денежным ресурсам, Пейтон лишится того небольшого сдерживающего фактора, который до сих пор хоть как-то регулировал его поведение. Он окончательно плюнет на возможные последствия. Говоря языком психоаналитиков, Пейтон — чистейшее, стопроцентное беснующееся Оно.

Гурни вспомнилась пролетевшая мимо него машина на узкой грунтовой дороге и безумный визгливый смех.

— А какие отношения у него были с братом?

— Никаких отношений не было. Они жили в разных крыльях дома и практически не общались, если не считать эпизодических попыток Итана оказывать давление на Пейтона. Если Остен стал величайшим достижением Итана, то Пейтон был его величайшим провалом.

— Как вы считаете, способен ли был Пейтон убить Итана?

— В плане нравственности, да. На эмоциональном уровне — тоже. На деле — нет. Не могу представить себе, чтобы Пейтон справился с тем, что требует комплексного мышления, четкой логистики и стрессоустойчивости.

— Вы думаете, именно эти качества нужны были, чтобы совершить эти четыре убийства?

— Возможно, не только эти, но именно их не хватает Пейтону.

Гурни в голову пришел еще один неожиданный вопрос:

— Возвращаясь к вашей способности чувствовать, чего хотят люди… что вы думаете обо мне? Чего на самом деле хочу я?

Хэммонд натянуто улыбнулся:

— Вы меня проверяете?

— Мне интересно посмотреть, как далеко вас заведет ваше чутье.

— Вполне логично. Чего на самом деле хочет Дэйв Гурни? Любопытный вопрос.

Он взглянул на Мадлен, которая внимательно смотрела на него, а потом повернулся к Гурни.

— Это одно из первых, довольно очевидных впечатлений, но я бы сказал, что у вас в жизни есть одна первостепенная необходимость. Вам нужно понимать. Соединять точки, сопоставлять факты. Ваша личность зиждется на этом важнейшем влечении сердца, которое вы воспринимаете как нужду. Ранее вы сказали, что хотите представлять интересы жертв, выступать в защиту Итана Голла, добиться справедливости для него и остальных. Не знаю, так ли это, но я вижу, что вы в это верите. Я вижу, что вы предельно открыты и честны со мной. Однако, судя по всему, вас многое беспокоит, есть проблемы, о которых вы не говорите.

Он перевел взгляд на Мадлен.

— Вас тоже многое тревожит.

— Да что вы? — Она инстинктивно скрестила руки.