Дэйв Гурни. Книги 1-5

Стекл неспешно покачал головой и показал пустые ладони:

— Увы, я больше ничем не могу помочь.

Он замолчал, продолжая качать головой.

— На самом деле вы мне очень помогли. — Гурни встал. — Последнее. Немного странный вопрос. Кто-нибудь из них негативно отзывался о гомосексуалах, гей-браках или о чем-то подобном?

Стекл явно был раздражен и озадачен:

— Какого черта вы имеете в виду?

— Да так, одна безумная версия. Скорее всего, это вообще не важно. Спасибо, что уделили мне время. Я очень признателен вам за помощь.

Глава 23

Гурни отправился наверх в номер, надеясь найти записку от Мадлен с информацией о том, какие достопримечательности она уехала осматривать и когда ее ждать обратно.

Записки не было.

Хоть он и подозревал, что она находится вне зоны действия сети, он все же попробовал ей позвонить.

Спустя несколько секунд он с удивлением услышал, как ее телефон звонит. Гурни огляделся и увидел, что он лежит на маленьком столике возле дивана.

Это было непохоже на Мадлен — уехать, не взяв с собой телефон. Может быть, она очень спешила и была так поглощена мыслями, что просто забыла его? Но такое ее состояние не очень вязалось с планом по осмотру достопримечательностей.

Гурни пытался выстроить гипотезу, которая объяснила бы все эти факты, а заодно и ее таинственное поведение в последние два дня, но оказалось, он не способен был логически проанализировать поведение Мадлен так, как делал это с незнакомыми людьми.

Он поймал себя на том, что ходит по комнате из угла в угол — это частенько помогало ему собраться с мыслями. Вдруг ему в голову пришло проверить ее телефон: может быть, перед отъездом ей кто-то звонил или присылал сообщения. И тут раздался стук в дверь.

Эта манера стучать громче, чем необходимо, была хорошо знакома Гурни. Он открыл дверь и увидел того плосколицего грузного мужчину, похожего на Джимми Хоффу, которого узнал по записи с пресс-конференции. К его плохо сидящей спортивной куртке был приколот значок в виде американского флага. В руке он держал полицейский жетон.

— Старший следователь Фентон, БКР. Вы Дэвид Гурни?

— Да. — Его пронзила ужасная мысль. — Что-то случилось с моей женой?

— Про вашу жену я ничего не знаю. Позвольте войти?

Гурни кивнул, а его тревога сменилась на любопытство.

Фентон вошел в комнату, с бдительностью полицейского озираясь по сторонам, чтобы все разглядеть, и пытаясь встать так, чтобы видно было и спальню, и ванную. На несколько мгновений его взгляд задержался на портрете Уоррена Хардинга.

— Мило, — произнес он суровым тоном, подразумевавшим обратное. — Президентский номер.

— Чем я могу вам помочь?

— Вам нравится на пенсии?

— Откуда вы знаете, что я на пенсии?

Фентон недружелюбно улыбнулся:

— Когда кто-то так настойчиво интересуется вашим особо важным делом, является на вашу территорию, проводит время с главным подозреваемым, вы наверняка про него все разузнаете, правда?

Гурни ответил вопросом на вопрос:

— Ну, чтобы иметь главного подозреваемого, у вас должно быть поддающееся определению преступление, правда?

— Поддающееся определению. Интересный термин. А также мотив, средства и возможность. Прямо как в учебнике. — Он отошел к балкону и, стоя к Гурни спиной, сказал: — Именно поэтому я здесь. Каким-то образом вас втянули в это дело. Из уважения мы хотим вам кое-что разъяснить, ведь вы явно не понимаете, во что ввязались.

— Что ж, очень любезно с вашей стороны.

— С тем, чтобы говорить на одном языке, хорошо бы быть в курсе всех обстоятельств.

— Согласен. Но с каких пор главные следователи БКР из уважения вводят в курс дела посторонних людей?

Фентон повернулся к Гурни и оценивающе на него посмотрел.

— Но вы же не просто посторонний. У вас репутация. Блестящая репутация. Потрясающий послужной список. Столько раскрытых дел. Мы подумали, вы заслуживаете того, чтобы быть полностью проинформированным. Хотим сэкономить вам силы и время.

Он одарил Гурни холодной улыбкой.

— От каких же проблем вы хотите меня оградить?

— От тех, что появятся у вас, если останетесь по ту сторону баррикад.

— Откуда вам знать, на какой я стороне?

— Обоснованное предположение.

— Обоснованное чем?

Уголок тонкого рта Фентона слегка дернулся.

— Сведениями, которые мы получили из различных источников. Поверьте, дело нешуточное. Им занимаются серьезные, очень влиятельные люди. — Он сделал паузу. — Послушайте, я же пытаюсь сделать вам одолжение. Скажем так, выложить перед вами все карты. Вы что-то имеете против?

— Нет, мне очень любопытно.

Фентон недоумевающе склонил голову набок, словно прокручивая в голове сложную концепцию.

— Любопытство может стать проблемой лишь в том случае, если тебе не следует знать того, чего ты не знаешь. — Задумавшись, он заиграл желваками. — Если бы вы знали хотя бы половину всей истории, вас бы тут не было. Вы бы не стали впутываться в то, что вам не по зубам. Вы бы не сидели за обеденным столом напротив Ричарда Хэммонда. И от Волчьего озера держались бы подальше.

— Но сейчас, поскольку я уже здесь, вы решили ввести меня в курс дела.

— Именно об этом я и говорю.