Декстер во тьме

— На Ближнем Востоке, — сказал профессор. — Мы видим сходный мотив в Вавилоне, еще раньше в окрестностях Иерусалима. Голова быка, как представляется, имеет отношению к культу одного из древних божеств. В особенности мерзкого, по правде говоря.

— Молоха, — произнес я и ощутил боль в горле, произнося это имя.

Дебора метнула в меня взгляд, теперь уже совершенно уверенная, что я что-то скрывал от нее, но все же вновь посмотрела на Келлера, продолжавшего говорить:

— Да, именно так. Молоху нравились человеческие жертвы. В особенности дети. Обычная сделка: пожертвуй своего ребенка, и божество обеспечит тебе богатый урожай или победу над твоими врагами.

— Ну, тогда, думаю, нам можно ожидать очень богатого урожая в этом году, — сказал я, но никто из них, похоже, и не подумал, что шутка стоит даже слабенькой улыбки.

А-а, ладно, стараешься изо всех сил привнести немного веселья в этот тоскливый мир, и если люди не желают поддержать твои усилия, так им же хуже.

— В чем смысл сожжения тел? — выпытывала Дебора.

Келлер слегка улыбнулся: типа профессорской улыбки «спасибо-что-спросили»:

— В этом весь ключ к ритуалу. Существовала громадная статуя Молоха с бычьей головой, бывшая на самом деле топкой.

Я вспомнил Халперна и его «сон». Знал он заранее о Молохе или это пришло к нему так же, как ко мне явилась музыка? Или Дебора права и он на самом деле был у статуи и убил девиц, каким бы нереальным это теперь ни выглядело?

— Топка… — произнесла Дебора, и Келлер кивнул. — Тела в нее бросали?

По лицу Дебс читалось, что она с трудом верит сказанному — и во всем этом виноват профессор.

— О нет, все гораздо интереснее, — сказал Келлер. — В ритуал привносилось чудо. Весьма изощренный вздор, по сути. Однако именно поэтому популярность Молоха продержалась так долго. Все выглядело убедительно и захватывало. У статуи имелись руки, которые протягивались к собравшимся. Когда на эти руки клали жертву, Молох как будто оживал и съедал подношение. Его руки медленно поднимали жертву и помещали ее в пасть.

— И в топку, — не удержался я, не желая больше быть в стороне, — под звуки музыки.

Странный взгляд Деборы подсказал мне, что музыку еще не упоминал никто, зато Келлер, пожав плечами, отозвался:

— Да, вот именно. Трубы с барабанами, пение… Все вместе производило гипнотическое действие. А затем кульминация: бог подносит жертву к пасти и забрасывает ее внутрь, и вы летите вниз, в топку. Живым. Для жертвы большей забавы и придумать нельзя было.

Я верил словам Келлера, слышал мягкую дробь барабанов в отдалении, и для меня это тоже не было забавой.

— Кто-нибудь до сих пор поклоняется этому божку? — спросила Дебора.

Келлер отрицательно повел головой:

— Уже две тысячи лет как нет, насколько мне известно.

— Ну тогда какого черта?! — недоумевала Дебора. — Кто этим занимается?

— Тут никакого секрета нет, — сказал Келлер. — Это очень хорошо задокументированная часть истории. Любой смог бы, немного покопавшись, отыскать достаточно, чтобы устроить нечто подобное.

— Только зачем? — спросила Дебора.

Келлер вежливо улыбнулся:

— Уверен, мне это неизвестно.

— Тогда какая, к черту, польза от всего этого для меня?! — произнесла Дебс тоном, говорившим: дело Келлера найти на это ответ.

Он наделил ее снисходительной профессорской улыбкой:

— Знания никогда еще не чинили вреда.

— К примеру, — встрял я, — мы знаем, что где-то должна быть большая статуя быка с топкой внутри.

Дебора резко повернулась ко мне. Я придвинулся поближе к ней и тихо сказал:

— Халперн. — Она моргнула, и я понял, что она об этом еще не подумала.

— Думаешь, то не было сном? — спросила она.

— Не знаю, что и думать. Только если кто-то устраивает всю эту кутерьму с Молохом по-настоящему, то почему бы не устроить это со всем подобающим оборудованием?

— Черт побери! — воскликнула Дебора. — Но где можно спрятать такое?

Келлер не без деликатности кашлянул, потом заметил:

— Боюсь, дело не только в этом.

— А в чем еще?

— Видите ли, пришлось бы еще и запах скрывать, — ответил профессор. — Запах горящих человеческих тел. Он стоек, и его весьма нескоро забудешь. — Голос у него звучал немного смущенно, а плечи сами собой пошли вверх.

— Стало быть, ищем гигантскую вонючую статую с топкой внутри, — весело сказал я. — Такую найти нетрудно.

Дебора глянула на меня, и мне в который раз пришлось ощутить легкое разочарование ее приверженностью к ежовым рукавицам в обращении с жизнью, тем более что я почти наверняка присоединюсь к ней в качестве обитателя Страны Грусти, если Темный Пассажир откажется вести себя достойно и не выйдет из убежища.

— Профессор Келлер, — начала она, отворачиваясь от меня и завершая отказ от своего бедного братца, — нет ли в этом бычьем дерьме чего-нибудь еще, что могло бы помочь нам?

То было вполне умное замечание, чтобы обнадежить, и я едва не пожалел, что сам его не высказал, только, похоже, на Келлера оно действия не произвело, да даже и на саму Дебору, у той вид был такой, будто она и не заметила, как высказала что-то достойное внимания.

Келлер попросту покачал головой: