Дело бога Плутоса

– Мсье Блан, мсье Блан! – кричал чей-то голос, показавшийся Загорскому ужасно знакомым. – Мне срочно нужен мсье Блан! У меня назначено, мы должны решить важные вопросы…

В следующий миг дверь распахнулась в комнату ворвалась сначала Лисицкая, а потом и Дягилев. Вид у обоих был растрепанный, но победительный. Следом за ними вбежал привратник с растерянной физиономией.

– Мсье Блан, вы срочно мне нужны! – прокричал импресарио. Тут взгляд его упал на спеленутого Загорского и он тем же точно тоном выкрикнул: – Нестор, рад тебя видеть!

– Какого черта?! – зарычал Камиль Блан на привратника. – Почему вы их впустили?!

– Они обманули меня, – проговорил привратник. – Они ворвались без позволения.

– Разумеется, ворвались, – отвечал великолепный Дягилев. – Не могли не ворваться. На каком основании нас не впускают, когда у нас назначена с вами встреча?

Блан скрипнул зубами, стараясь сохранить хладнокровие.

– Я, – сказал он голосом, не предвещавшим ничего хорошего, – никаких встреч вам не назначал.

– Ну, разумеется, – прокричал Дягилев, – разумеется, не вы! Встречу с вами назначил нам его высочество князь Альбер.

Камиль Блан посмотрел на него с недоумением: насколько ему известно, князя в Монако нет, он уехал в Германию.

– Конечно-конечно, – согласился импресарио, – именно в Германию, в этом не может быть никаких сомнений.

Но если так, каким же образом он мог назначить им встречу?

– А по телефону! – отвечал Дягилев. – Исключительно по телефону!

Мсье Блан нахмурился. Похоже, господин Дягилев морочит ему голову. Зачем бы им встречаться?

– Я думаю, – важно отвечал Сергей Павлович, – что его высочество вам сам об этом скажет…

Камиль Блан открыл было рот, но тут дверь приоткрылась и внутрь заглянул лакей.

– Мсье, вас к аппарату, – проговорил он важно. – Его высочество князь Альбер.

Камиль Блан посмотрел на Дягилева, потом на Загорского, потом снова на Дягилева.

– Ничего, – сказал Блан-старший, – иди поговори, я присмотрю за нашим другом.

– Сторожить, – коротко сказал Камиль Блан, кивнув привратнику на связанного Загорского, и вышел из комнаты вон.

Лисицкая уже стояла возле Загорского и, хмурясь, смотрела на него в упор.

– Рад тебя видеть, – с нежностью сказал он.

Она сердито топнула ножкой.

– А вот я вовсе не рада… Вы с твоим Ганцзалином – как дети. Только отвернешься, а вы уже попали в какие-то неприятности. Что бы вы делали, если бы не я?!

– Наверняка бы погибли, – отвечал действительный статский советник совершенно серьезно.

Лисицкая неожиданно покраснела. Но тут, однако, ее оттеснил Дягилев.

– Дружище, – взревел он, – какие на тебе странные манжеты!

– Это не манжеты, – отвечал Нестор Васильевич, – это веревки.

Дягилев поглядел на него с недоумением: зачем ему веревки? Он что – стал аскетом и святым столпником?

– Без пяти минут мучеником я стал, – отвечал Загорский.

– Как бы там ни было, веревки надо снять, сейчас такое уже не в моде, – решительно заявил импресарио. – Кроме всего прочего, они уродуют твои изящные запястья.

Загорский отвечал, что он бы снял их с удовольствием, вот только этого не позволяет их гостеприимный хозяин, мсье…

– Бланше, – перебил его старик, – Фабрис Бланше.

– И вы действительно не позволите ему снять веревки? – Дягилев посмотрел на старца, скорчив удивленную гримаску.

– Это в его же интересах, – прокаркал мсье Бланше, он же Блан-старший. – Это нужно для его здоровья.

Дягилев опешил: он в первый раз видит такую странную терапию… Однако дискуссия не получила дальнейшего развития, потому что в комнату вернулся Камиль Блан. Председатель Общества морских купален был красным от ярости. И ярость свою он обрушил прямо на голову Дягилева.

– Проклятье, господин Дягилев! – прокричал он высоким от раздражения голосом. – Не знаю, что вы сказали его высочеству, но я вам обещаю, что…

Тут он умолк, увидев обращенную к нему ехидную улыбку импресарио.

– Что? – спросил Дягилев вкрадчиво. – Что именно вы мне обещаете, господин председатель?

Несколько секунд мсье Блан буравил его взглядом, потом отвернулся.

– Развяжите его, – бросил он привратнику. – Вы свободны, господин Загорский!

– Благодарю вас, – церемонно отвечал действительный статский советник. – Рад был воспользоваться вашим гостеприимством. Кстати, что с моим помощником?

– Он тоже будет немедленно освобожден, – пролаял мсье Блан.

– Прекрасно, – и Нестор Васильевич протянул свои связанные руки привратнику.

Пока его развязывали, двое охранников привели освобожденного Ганцзалина. Тот выглядел крайне раздраженным и бурчал себе под нос какие-то неясные угрозы.

Блан-старший поглядел на сына с величайшим изумлением.

– Что тут происходит?

– Объясню чуть позже, – отвечал тот хмуро. – Сейчас нам надо распрощаться с нашими дорогими гостями.

И он повернулся к Загорскому с натянутой улыбкой. Тот, однако, не улыбался.

– Что-то еще? – резким тоном осведомился мсье Блан.

– Друзья мои, вы не подождете меня снаружи? – обратился Загорский к Дягилеву и Лисицкой. – Мне нужно сказать пару слов нашему гостеприимному хозяину.