Дело бога Плутоса

Однако действительный статский советник уже не слушал Блана – он медленно, но неотвратимо надвигался на него, а злополучный председатель только и мог, что пятиться к выходу с кладбища.

– Если это вы его убили, вы ответите за это, – негромко, но как-то ужасающе проговорил Загорский. – Ответите здесь и сейчас!

Блан все пятился и пятился, не отводя зачарованных глаз от ужасного противника.

– Нет-нет-нет, – испуганно бормотал он. – Вы не поняли! Я тут не при чем, это несчастный случай, это болезнь, самоубийство. Да что же это, в конце концов, я ведь не могу отвечать за всех самоубийц Монте-Карло!

– А кто, по-вашему, должен за них ответить? – Загорский продолжал наступать на Блана. – За сотни покончивших с собой, за тысячи сломанных судеб? Ведь это вы с вашим отцом создали трижды клятое Общество морских купален, это вы возвели тут храм бога Плутоса, который пожирает людей, это вы обмениваете человеческие жизни на золото!

Блан поглядел ему в глаза и все понял.

– Стойте! – истерически закричал он. – Не подходите ко мне!

И выхватил из кармана маленький браунинг. Загорский остановился – казалось, он был сильно удивлен.

– Что? – сказал он. – Это что, пистолет? Вы собираетесь меня убить?

Блан оскалился как-то по-собачьи.

– Я предупреждал вас! – пролаял он. – Я велел вам уезжать из Монако. Но вы не послушались. Больше того, вы меня шантажировали. Вы отняли у меня мои деньги и бумаги, за которые я заплатил большую цену. Скажу вам правду: Платон Николаевич не убивал себя, это верно. Но и я тоже его не убивал. Под этим столбиком вообще никого нет. Пока.

– Пока? – переспросил Загорский.

– Да, пока, – кивнул Блан. – Но скоро он обретет своего мертвеца. Потому что он предназначен специально для вас.

И Блан поднял браунинг, прицеливаясь в Загорского.

– Выходит, Платона Николаевича тут нет? – сказал Загорский без тени удивления.

– Конечно, нет, я ведь сказал вам.

– Это значит, что он живой?

– Ну, разумеется…

Действительный статский советник неожиданно улыбнулся.

– Вы удивитесь, но я это знал.

Блан действительно удивился.

– Что значит – знал? Откуда, почему?

– Во-первых, потому, что земля вокруг этого столбика не перекопана.

Блан поморщился: это правда, в наблюдательности ему не откажешь. Что ж, он всего лишь хотел сделать Загорскому сюрприз, хотел, чтобы тот ощутил горечь утраты и печаль от поражения, прежде, чем сам отправится к праотцам.

– У вас это не вышло и не могло выйти ни при каких обстоятельствах, – заметил действительный статский советник.

– Почему же это?

– Потому что Платон Николаевич стоит за вашей спиной, – отвечал Загорский.

Блан судорожно обернулся, и взгляд его натолкнулся на прищуренный и страшный взор Ганцзалина. Ошеломленный председатель Общества морских купален не успел нажать на спуск – китаец мгновенно перехватил его руку с пистолетом, а свободной рукой впился в горло и слегка приподнял над землей. Блан захрипел и задергался, тщетно пытаясь вырываться, но легче было вырваться из пасти крокодила, чем из ганцзалиновой хватки.

Из-за спины китайца выглянул русоволосый молодой человек с греческим профилем, виноватыми голубыми глазами и чуть скошенным подбородком.

– Добрый день, Платон Николаевич, – сказал Загорский, подходя к молодому человеку.

– Здравствуйте, Нестор Васильевич, – отвечал тот, слегка потупившись, как ребенок, которого застали за чем-то неподобающим. – Простите меня, я задал вам столько работы.

– Ничего, – отвечал действительный статский советник, – это была интересная работа. А, главное: все хорошо, что хорошо кончается.

За спиной Загорского сердито откашлялись. Он обернулся назад.

– Что мне делать с этим дураком? – спросил Ганцзалин, который все еще держал Блана за горло. – Не могу я держать его так до скончания веков, он же задохнется.

– Ты забрал у него пистолет?

Помощник показал браунинг, изъятый у Блана.

– Ну, так отпусти его на все четыре стороны, вечно ты хватаешь всякую гадость, – отвечал Загорский…

В ту же секунду Блан, хрипя, повалился на гравий.

– Что ж, – сказал Загорский, – можно считать, что дело бога Плутоса закрыто. Секретный договор мы вернули нераспечатанным, Платон Николаевич с нами… Кстати, где ты его обнаружил?

– Как вы и говорили, в казармах гладиаторов, – отвечал помощник.

– И папаша Боссю так легко его отпустил? – удивился Загорский.

Помощник весело оскалился. Нет, конечно, Боссю не хотел его отпускать. Однако стоило Ганцзалину сказать гладиаторам, что он – друг Ковальского, все немедленно встали на его сторону, даже надсмотрщик Иероним. Так что мэтру Боссю ничего не оставалось, как расторгнуть договор и отпустить русского гладиатора.

– Кстати, где сам Ковальский? – спросил Нестор Васильевич. – Мы задолжали ему шесть тысяч франков и паспорт.

– Паспорт я ему вернул, – отвечал помощник. – Забрал у папаши Боссю, когда ездил в Симье за Платоном Николаевичем.

– Да, но надо бы и деньги ему отдать.

– Не надо, – отвечал помощник. – Я уже отдал ему все до последнего сантима.

– И откуда же ты взял столько денег? – удивился Загорский.