Дело незадачливого жениха. Дело о беззаботном котенке. Дело бродяжки-девственницы

Мейсон подмигнул сидящему напротив Дрейку и осведомился:

— А как об этом узнал Дрейк?

— Он отказывается говорить, — ответил Голкомб, — но нам известно, что солидная доля его работы связана с вашей адвокатской деятельностью. И тут этот парень сказал, что вы знаете о чеке. Словом, мы решили расследовать это дело.

— Сейчас’ я приду взглянуть на него и заодно поговорю с вами, — сказал Мейсон.

В голосе Голкомба послышалось удивление:

— Когда?

— Прямо сейчас.

— Отлично, — сказал Голкомб. — Я уж думал, что вы не захотите связываться с этим.

Мейсон повесил трубку.

— Голкомба ваше поведение часто ставит в тупик, — усмехнулся Дрейк.

— Он такой тугодум, что ему можно сунуть под нос пачку динамита с горящим фитилем, а он будет соображать, что бы это значило. Ладно, пойду навещу его.

Мейсон сел в машину и подъехал к отделению полиции.

Сержант Голкомб, наморщив лоб и сдвинув брОви, мрачно жевал сигару. За столом напротив него сидел Эрик Хенсел. Теперь этот парень вел себя не столь нагло.

— А, Мейсон, — приветствовал адвоката Голкомб. — Садитесь.

— Что вам от меня нужно? Это все провокация. Вы думаете, что вам все можно… — затараторил Хенсел.

— Хватит! — рявкнул на него сержант, — Молчать! Говорить буду я.

Хенсел тут же умолк.

— Его взяли, когда он пытался получить деньги по чеку на две тысячи долларов, подписанного якобы

Джоном Эддисоном, — объяснил Гролкомб. — Подпись сделана карандашом, затем обведена чернилами. С Эддисоном мне связаться не удалось. Хенсел поначалу вел себя прилично, но потом вдруг заявил, что его друг, газетчик Джордж Виттли Дундас, может устроить полиции неприятности. Позвонили Дундасу. Тот выслушал нас и хмыкнул, заявив, что он действительно встречал Эрика Хенсела, но знает его плохо, связей с ним не поддерживает и пусть Хенсел не ссылается на него. Он сказал, что встречал этого типа один или два раза в баре.

— Мерзкая крыса! — не выдержал Хенсел. — Хочет улизнуть.

— Молчать! — рявкнул Голкомб еще более свирепо.

Хенсел съежился. Его пальто, будто внезапно став на размер больше нужного, нескладно повисло на нем.

Голкомб перекинул сигару из одного угла рта в другой. Вид его явно говорил, что как только он докопается до правды, то спуску виновным не даст.

— Ну, и что дальше? — вежливо спросил Мейсон.

— Когда номер с Дундасом не прошел, Хенсел выдал новую историю. Сказал, что был у вас в конторе, что обсуждал дело, касающееся Эддисона, и вы будто бы дали ему чек от имени Эддисона.

— Что же это за дело, касающееся Эддисона?

— Об этом он молчит.

— У вас уже готово для него обвинение? — спросил Мейсон

— Да. Мошенничество.

— Что же, — предложил Мейсон, — стоит проверить его отпечатки пальцев. По ним мы определим, кто он на самом деле. Если он так ловко придумывает разные истории, то…

Хенсел подпрыгнул на стуле:

— Ты, чертов умник! Законник паршивый!..

Сержант Голкомб отреагировал мгновенно. Мощным пинком он усадил Хенсела на место, добавив:

— Сядь и заткнись!

— Следовательно, — спокойно продолжал Мейсон, будто ничего не заметив, — в первую очередь предстоит точно установить личность этого человека.

Голкомб внимательно слушал Мейсона.

— Но до сих пор вы еще не опровергли его версию.

— Я не слышал его версию.

— Я же пересказал вам ее.

Мейсон повернулся к Хенселу:

— Значит, вы были в моей конторе?

— Сами отлично знаете, что был.

— И я дал вам этот чек?

— Да, именно вы.

— Чек, подписанный Джоном Эддисоном?

— Да.

— А за что вы должны были получить его?

— Вы знаете за что. Чего спрашиваете?

— Я хочу, чтобы вы ответили на мой вопрос, — спокойно продолжал Мейсон. — Если вы получили от Эддисона чек на две тысячи долларов, значит, вы либо оказали ему некоторую услугу, либо должны оказать ее. Даром две тысячи не дают.

— Если вы так настаиваете, я могу все рассказать, — с угрозой в голосе заявил Хенсел.

— Да, я настаиваю, — заявил Мейсон.

— Отлично. Мне известно, что Эддисон заплатил вам, чтобы… Сам знаете за что…

Мейсон улыбнулся:

— Адвокату платят за то, что он знает. Но если вы уверяете, что Эддисон заплатил за то, что знаете вы, тогда, молодой человек, вы угодили из огня да в полымя. Если вы каким либо образом избежите обвинения в подделке чека, то вы только что сознались в вымогательстве.

Сержант Голкомб от неожиданности перестал жевать свою сигару.

— Вот оно как оборачивается! — воскликнул он.

— Что оборачивается? — спросил Мейсон.

— Да ведь этот парень занимался шантажом, — сказал Голкомб.

— Ловко вы подцепили его с этим чеком. Он не мог отделаться от обвинения в подделке чека, не открыв того, что занимался шантажом. Поэтому-то он и не мог объяснить, за что получил чек.

— За что же вы все-таки получили чек? — спросил Мейсон.

Хенсел ответил уже более примирительным тоном:

— Я затеваю одно дело и нуждаюсь в деньгах. Я говорил об этом с Эддисоном. Эддисон посоветовал мне обратиться к вам, к своему адвокату. Я изложил вам все дело, вы одобрили мое предложение, сказали, что Эддисон согласен финансировать меня, и дали мне этот чек.

Мейсон улыбнулся:

— Вот прямо так — вынул из шляпы и дал вам?

— Из моей шляпы!

Мейсон смотрел на него с сочувствием. Голкомб не выдержал: