Дело о немом партнере. Дело заикающегося епископа. Дело о хромой канарейке. Дело о предубежденном попугае

Фремонт считал меня ненормальным. Но однажды он приехал ко мне в Канзас, и мы долго говорили с ним по душам. Он понял, что действительно смешно и глупо поклоняться всю жизнь золотому тельцу, отказывая себе в радости, которую дарит жизнь. Фремонт давно добился всего, что дают деньги, как хорошего, так и плохого. Постепенно мы сблизились. Частенько вместе путешествовали, я много раз гостил у него в горной хижине. Но Фремонту приходилось держать в тайне от родных наши встречи. Его родственники и без того были всегда излишне подозрительны к его эксцентричности. Вскоре после того как мы поженились, Фремонт приехал ко мне в Сан-Молинас.

— Вы рассказали ему о вашей женитьбе? — прервал его Мейсон.

— Конечно, он дал мне ключи от домика и предложил пожить там с Элен. Он сказал, что этот домик будет всегда к нашим услугам.

— Понятно. Извините, продолжайте.

— Фремонт приехал показать мне попугая. Он был удивлен. Попугай оставался в его городском доме и во время его отсутствия научился говорить странную фразу про Элен и пистолет. Я разбираюсь в попугаях. Казанову я подарил брату. Я знал, что Казанова не стал бы ничего говорить, если бы его кто-нибудь специально не научил. Тогда я понял, что жизни Фремонта угрожает опасность. Брат отнесся к моим словам скептически, но все же я уговорил его поостеречься. Казанову я оставил у себя, надеясь со временем выяснить, кто научил его этим словам. А Фремонту подарил точно такого же попугая.

— Ясно.

— По моей просьбе Элен принесла пистолет для Фремонта из коллекции при библиотеке, я немного успокоился, что он все же не безоружен. Мы с Элен провели пару дней в горной хижине, потом я приехал сюда: я собирался арендовать удобное помещение, где мог бы открыть бакалейный магазин. Газет я вообще не читаю. Я не знал и не догадывался, чем кончилась эта история для брата.

— Знаете ли вы, что по завещанию брата вы имеете право на половину его состояния? — спросил Мейсон.

Джордж Вольдман на минуту задумался, потом взглянул на Элен и ответил.

— У меня есть жена, — сказал он нежно. — Пусть она и решает, как ей распорядиться деньгами. Ведь и богатые люди могут быть счастливыми. Что скажешь, дорогая?

Элен весело засмеялась.

— Более счастливой я уже не могу быть.

По дороге в Сан-Молинас Делла задумчиво сказала:

— Как, должно быть, чудесно быть такими счастливыми?

Мейсон включил радио.

— Послушаем какую-нибудь музыку.

Но вместо музыки они услышали конец сообщения:

«…Перри Мейсон, известный адвокат-криминалист. На вопрос журналиста шериф Барнет ответил, что им просто повезло, что Ричард Вейд направился в горную хижину Сейвина. Сержант же Голкомб, возглавляющий поисковую партию, сообщил, что он был уверен, что преступник будет обнаружен именно там. После яростной борьбы…»

Мейсон выключил радио.

— С меня довольно! Полиция, убийства, погоня, стрельба. Разрешу себе маленький отпуск. Я давно не был так доволен собой, как сейчас. Все кончилось. А сейчас давай думать о луне, Делла.

Делла легко прикоснулась изящным маленьким пальчиком к его руке, крепко держащей руль, и восторженно заявила:

— Прекрасная идея, шеф!

ДЕЛО О НЕМОМ ПАРТНЕРЕ

Глава 1

Милдред Фолкнер, сидя за своим рабочим столом в отгороженном прозрачными стеклянными стенами кабинете, где помещалась контора «Фолкнер Флауэр Шопе», выбрала голубой карандаш, который как нельзя более подходил по цвету. Хорошая рисовальщица, она часто пользовалась пастелью: рисунок помогал ей нагляднее представить, как будет выглядеть та или иная цветочная композиция. Слева от нее на столе лежал выполненный быстрыми уверенными штрихами эскиз гостиной в доме Элсуортов. Милдред пыталась подобрать что-нибудь, что смотрелось бы красиво рядом с матово-зелеными свечами, которые миссис Элсуорт намеревалась использовать для освещения.

Легкое постукивание по стеклу отвлекло ее от работы. Она подняла голову и встретилась глазами с Гарри Пивисом.

Отодвинув эскизы в сторону, Милдред кивком пригласила его войти.

Пивис принял приглашение, как принимал вообще все в своей жизни: с непроницаемым лицом и ничем не нарушаемой размеренностью движений. Он был крупным мужчиной, широким в кости и жилистым. Его плечи и руки до сих пор хранили следы тяжелой работы на ферме, где он совсем еще мальчишкой начинал свой путь наверх. Теперь, когда он стал богат, прибрав к рукам практически всю розничную торговлю цветами в городе, ему стоило огромных трудов соответствовать образу преуспевающего бизнесмена. Он одевался у самых дорогих портных, ногти на руках всегда были тщательно ухожены и отполированы, чем резко контрастировали с узловатыми, навсегда искореженными грубой работой пальцами.

— Что-то поздновато вы засиделись? — спросил он у Милдред.

Она улыбнулась.