Дело о разведенной кокетке. Норковая шубка, побитая молью. Смеющаяся горилла

— Я хотел нанять шофера на время. Узнал об одной компании, которая представляет собой нечто вроде биржи труда для водителей. Зная, что Пйткин служит у Ар-гайла шофером, увидел его ожидающим перед клубом и спросил, знает ли он что-нибудь об этом.

— И он знал?

— Да. Дал адрес. Называется «Бюро найма шоферов», телефон можно найти в телефонной книге. У них записываются те, кто хочет подработать в свободные дни. Кажется, это организация на кооперативных началах. Члены ее работают в разное время, и почти всегда можно нанять шофера на несколько часов или на весь День.

— А мистер Питкин состоял в этой организации?

— Не знаю. Говорил, что да. Четверги у него всегда были свободны. В среду кончал работу раньше шести, а начинал только в пятницу утром. Он сказал, что охотно поработал бы у меня в свободный день, а если мне нужен шофер в другое время, можно воспользоваться услугами компании.

— Вы уже не питаете никаких чувств к обвиняемой, то есть к своей бывшей жене? — спросил Мейсон.

— Я очень люблю Люсиль. Но на свой, конечно, лад.

— И, желая оказаться в ее глазах умным, посоветовали никому ничего не говорить и подбросить револьвер около тела, чтобы инсценировать самоубийство.

— Это неправда. У вас нет доказательств. Обвиняемая могла так утверждать, но это абсурд. Ваше обвинение совершенно ложно.

— И вы не подсказали ей никакого выхода из положения, в котором она оказалась?

— Конечно нет.

— Но вы утверждаете, что она вам небезразлична.

— п вы отнеслись к ее предложению хладнокровно, расценивая его просто как обычный бизнес?

— Нет, сэр. Я интересуюсь Люсиль. Я хотел удостовериться, что она не пустит деньги на ветер.

— Однако ваши чувства к бывшей жене — дружба, уважение и желание предостеречь, чтобы какой-нибудь мошенник не обобрал, — не помешали самому обобрать ее, давая на пять тысяч меньше? — сладким голосом вопросил Мейсон.

— Я не хотел ее обманывать.

— Так почему же скрыли, что готовы принять ее предложение?

Поразмыслив немного, Бартон сказал:

— Думаю, в силу привычки. При деловых переговорах никогда не подаю виду, что доволен.

— Но-но, сэр, — сказал Мейсон, — вы знали, что делали. Вы намеренно скрыли желание принять ее предложение.

— Вы сказали об этом уже несколько раз, — перебил Гамильтон Бюргер.

— Я считаю, что адвокат имеет право говорить об этом. Это уточняет мотивы, которыми руководствуется свидетель, и позволяет суду оценить его характер, — возразил судья Осборн.

— Ну, ладно! — вдруг почти крикнул Бартон.^- — Я ее обманул. Я учуял возможность хорошего бизнеса и захотел этим воспользоваться. Что тут плохого?

— Ничего, — ответил Мейсон. — Благодарю за откровенность, мистер Бартон. Теперь еще один вопрос. Как вы сказали, обвиняемая в конце концов призналась, что в гараже был труп ее первого мужа?

— Я этого не говорил.

— Прошу секретаря суда прочитать соответствующую часть протокола, чтобы напомнить ваши слова.

Наступило напряженное молчание. Секретарь суда переворачивал страницы, отыскивая нужное место. Уиллард Бартон заерзал на стуле.

— Нашел, — произнес секретарь. — Вопрос: «Она объяснила, почему хочет уехать?» Ответ: «Сказала, что в ее гараже лежит труп мужчины. В конце концов призналась, что это ее первый муж, и если это откроется, рухнут все ее планы».

— Благодарю вас, — сказал Мейсон. — Объясните, мистер Бартон, что вы имели в виду, когда употребили выражение «в конце концов призналась… ее первый муж»?

— Ну, что в конце концов она призналась, и все.

— Она не сказала это сразу?

— Нет.

— Только после ваших вопросов?

— Пожалуй, так.

— Значит, вы разговаривали на эту тему, вам показалось, что она что-то скрывает, и поэтому вы допытывались, что именно?

— Скажем, так.

— Чтобы добиться от нее этого «в конце концов призналась», вы должны были настаивать?

— Ну что же… В определенной степени — да.

— Вы ей сказали, что не сможете помочь, если она не скажет правду, или что-нибудь вроде этого?

— Да.

— И она в конце концов сказала правду?

— Да.

— И тогда вы решили ей помочь?

— Нет.

— Но вы обещали помочь, если она скажет правду. Пока она этого не сделает, вы ничего не предпримете. Поэтому-то она «в конце концов призналась», в чем эта правда. Должно ли считать, что вы не сдержали обещания?

Бартон заколебался, переменил позу и умоляюще посмотрел на Бюргера.

— Было так? — настаивал Мейсон.

— Я ей не помог, — пробормотал Бартон.

— Я так и думал, — с презрением подтвердил Мейсон. — Это все, мистер Бартон.

Бартон сошел со свидетельского места, двинулся было к столу, за которым сидел Мейсон, — будто хотел что-то сделать, но, заметив холодный твердый блеск глаз адвоката, передумал и отошел.

— Вызываю Артура Колсона, — сказал Бюргер, не обращая больше внимания на Бартона.

Артур Колсон подошел — к месту для свидетелей. Он беспокойно и оценивающе блуждал взглядом rto залу, старательно избегая взгляда окружного прокурора и не смотря на стол, за которым сидели Мейсон и Люсиль Бартон.

Колсон назвал суду свое имя, фамилию, возраст, занятие и адрес.