Демельза

Маргарет продолжала осмотр зала. Остался только один кружок, который никак не желал расходиться. Кружок этот в основном состоял из мужчин, но в центре его Маргарет увидела какую-то женщину, вернее, даже двух. Вскоре этот кружок, как рой пчел, начал передвигаться к свободным стульям и там замер. Несколько трутней разлетелись в поисках закуски и напитков. Теперь Маргарет могла разглядеть, что центр кружка составляли две дамы: одна – лет тридцати, довольно миловидная, с печальным лицом, а вторая – совсем молоденькая и вызывающе красивая, с густыми черными волосами и в переливающемся платье с открытыми плечами.

– Присядьте в игорной комнате, дорогая, – предложил Воспер, – а я схожу принесу вам что-нибудь.

– Нет уж, пусть они там без меня грызутся. Скажите лучше, что это за молодая женщина, вон там? В серебристом платье. Держится независимо. Она из местных?

Воспер воспользовался лорнетом:

– Представления не имею. У нее прекрасная фигура. Хм, очень мила. Что ж, пойду принесу вам конфитюр и печенья-сердечки.

Воспер ушел, а Маргарет остановила знакомого и расспросила его об интересующих ее дамах. Полученная информация заставила ее несколько недоуменно улыбнуться. Стало быть, муж с перекошенным от злости лицом играет в карты, а жена тем временем флиртует с десятком мужчин и даже не вспоминает о нем. Маргарет обернулась и посмотрела на Росса, который как раз делал ставку. Под таким ракурсом его шрам не был виден.

Не то чтобы Маргарет Картланд переживала за семейное счастье капитана Полдарка. Ее больше интересовало, есть ли у него деньги. Она знала, что аристократы относятся к нему с презрением из-за отсутствия капитала. Но какой-то доход у него наверняка все же имелся. Маргарет вспомнила ту ночь, которую они провели в хижине на берегу реки пять лет назад, и прикинула, есть ли у нее шансы снова утешить Росса.

Вернулся Воспер, но Маргарет отказалась пройти в игорный зал и предпочла наблюдать за происходящим от дверей.

Минут через десять банкомет открыл две последние карты; на этот раз Росс выиграл.

Он сгреб монеты и тут обнаружил, что над ним склонилась Маргарет Картланд.

– Милорд, вы, случаем, не забыли о своей жене?

Росс поднял на нее глаза. У Маргарет расширились зрачки.

– Уверяю вас, это не шутка. Ваша супруга пользуется успехом. Если не верите, взгляните сами.

– Что вы имеете в виду?

– Не больше того, что сказала. Вам решать.

Росс встал из-за стола и подошел к двери. Все его мысли о Демельзе за последний час сводились к тому, что она сейчас под защитой Верити. (Ему и в голову не могло прийти, что все как раз наоборот.) Перерыв подходил к концу, вскоре должен был начаться следующий танец. Музыканты вернулись на помост и начали настраивать инструменты. После тишины игорной комнаты в зале Полдарка встретили гул голосов и смех. Росс осмотрелся. Он знал, что Маргарет и Воспер за ним наблюдают.

– Вон там, милорд, – помогла ему Маргарет. – Вместе с теми мужчинами. Во всяком случае, мне сказали, что это ваша жена. Хотя, возможно, меня и ввели в заблуждение.

На очереди был гавот. Этот танец веселее менуэта, и потому большинство присутствующих захотели принять в нем участие. Борьба за право танцевать с Демельзой не прекращалась. Во время перерыва она для разнообразия подкрепилась французским кларетом и, ради того чтобы отвлечь внимание от безмолвно сидевшей рядом Верити, пустила в ход все свое красноречие.

В том, что на этом этапе борьбы «львы» зарычали громче прежнего, была виновата сама Демельза. Она думала о Верити и беспокоилась о Россе, а потому не следила за своими словами, и в результате как минимум трое кавалеров посчитали, что танец обещан именно им. Джона Тренеглоса на время нейтрализовала разъяренная супруга. Сэр Хью, второй из троицы, используя свой вес и право старшинства, пытался оттеснить от Демельзы Уитворта. Тот, в свою очередь, надеялся, что в модном наряде значительно выигрывает на фоне вечно насупленного старика. Третьим был мичман Кэрратерс: он обильно потел, но, следуя флотским традициям, не спускал флаг.

Сперва они заспорили с Демельзой, потом накинулись друг на друга, после чего снова начали взывать к даме, а Уильям Хик своими ремарками только усугублял ситуацию. Демельзе все это надоело. Она покрутила в руках бокал и предложила бросить монетку. Кэрратерсу это показалось справедливым решением, только он заявил, что предпочел бы кости. Однако сэр Хью возмутился и сказал, что не намерен разыгрывать даму в кости. Но при этом он не собирался никому уступать свое право на танец. Демельза предложила ему пригласить Верити.

– О, Демельза, – вздохнула та.

Сэр Хью отвесил Верити поклон и сказал, что непременно пригласит ее на следующий танец.

Тут за спинами кавалеров возник какой-то высокий мужчина, и Верити с тоской подумала, что это очередной соискатель. Но потом подняла голову и поняла, что ошиблась.

– Прошу прощения. Извините, сэр, – повторял Росс, пробираясь к Демельзе.

Он вышел в первый ряд кружка кавалеров и довольно сдержанно поклонился:

– Дорогая, я пришел убедиться, что ты ни в чем не нуждаешься.

Демельза встала.