Демон-Инквизитор (СИ)

– Ну что, как оно? – поинтересовался я, с улыбкой хлопая Яна по плечу. – Не умаялся там, с вампиршей наедине? Горячая ли женщина, хорошо ли приняла?

– Ты… – парень обернулся ко мне, с изумлением вглядываясь в мое лицо. – Джо, что-то не так?..

– Все прекрасно, Ян! – ответил я и попятился, разводя руки. – Только посмотри, как огромен этот мир! Небо раскидывается так далеко! А тучи… они окутывают нашу землю, спуская вниз множество кристаллов, белых и холодных. Это все так прекрасно… Ты никогда не задумывался, сколько снежинок у нас под ногами? Только представь, сколько сейчас вокруг нас воды. Мы словно среди озера, но замерзшего, недвижимого… Где там лютня? Я хочу сыграть!

– Она в карете… – пробормотал Ян, застегивая ремень. – Джо, ты точно в порядке? Ведешь себя так, как будто второй раз с плеча энта слетел.

– Ха! Поверь, друг мой, все гораздо хуже. Я сейчас чувствую себя так, будто упал три раза подряд, – я с улыбкой устроился на сидении в карете, обняв лютню. – Знаешь, что я хочу сыграть? Ты слышал когда-нибудь песню о свободной птице? Я не помню слов, но я уверен, что смогу сыграть ее даже с замерзшими пальцами.

– Свободная птица? – Ян хмыкнул, протискиваясь между сумками и сидящей у выхода мамой. – Да, слышал. Ее часто играли в трактире возле моего дома…

И я, прикрыв глаза, устроил пальцы на струнах. Кончики с непривычки болели, я пару раз сбивался, но все же – песня о вольной птице позволила мне во всей красе ощутить свободу крыльев за спиной.

Я больше не демон. И я больше не инквизитор. Я – обычный ребенок вампиров.

Глава 42: Прощальный салют

– Джо, так все же… – Ян повернулся ко мне, в его глазах плескалось знакомое раздвоение; спокойное движение под зрачками свидетельствует о прекратившейся борьбе душ. – Что с тобой случилось? С той ночи ты поменялся.

– Друг мой, прошли сутки. Целые сутки. Знаешь, как сильно можно измениться за такое время? – я невольно улыбался. – Тем более, с моим Даром…

– Я знаю, перемены могут быть. Но почему? Почему ты стал таким? Ты улыбаешься, не бурчишь, даже смеешься. Хотя раньше тебя радовало только…

– «Раньше» осталось позади. Сейчас я тот, кто я есть, – я пожал плечами и повернулся к южанину. – Без обид, но мне не хочется рассказывать это все. Я… многое пережил. И мне много за что стоило бы извиниться. Но уже нет смысла, ведь сделанного не воротишь. Поэтому просто прими все как есть.

– Ладно, Джо. Я уважаю твое нежелание рассказывать, – Ян тронул поводья, поторапливая коней. – И раз уж говорить об извинениях… Мне стоит попросить прощение. У тебя. За тот случай с пистолетом и поцелуем. Я не знаю, что на меня нашло.

– Ты одержим призраком, чья главная страсть – жадность. Сложно сосуществовать с чем-то подобным внутри, поверь мне. Поэтому все плохое, что ты делаешь, идет не совсем от тебя. Но! – я поднял палец вверх. – Ты должен бороться. И когда-нибудь победишь.

Ян шмыгнул носом. И я усмехнулся. Мне не нужно было оборачиваться, чтобы понять: холод здесь не виноват.

– Я прощаю, – пробормотал я, откидываясь на спинку козел и слушая, как в карете бесится со скуки мама.

Мне предстояло многое совершить. Этот мир так просто не позволит мне стать праведником. Алиса правильно сказала однажды. Я не могу защитить людей. Во мне все еще сердце грифона, а женщина, которую я уважаю, попросила позаботиться о ее матери. Я не смогу долго прожить без убийств. Но дело не совсем в этом. Ни я, ни демон во мне никогда не отрицали собственную греховность. Мы оба познали, что такое преступление. И никогда не надеялись его искупить хоть чем-то. В остальном же… Убить с улыбкой на лице или со слезами на глазах – это и есть та разница между Спящим и мною. Я не желаю карать невиновных. Каждый раз, когда мой клинок опускался на тело обычного человека, я чувствовал боль. Меня мутило от самого себя.

Теперь… демона во мне нет. Я свободен. Могу выбирать те оттенки красного, какие будут к лицу моей чести и гордости. Больше моим родителям не будет стыдно.

Осталось только уничтожить призраков, которые охотятся за мной. Дело мерзкое, но оно того стоит – разобравшись с этим, я смогу начать новую жизнь, которую буду проживать по Кодексу Магии. Чин по чину. Никаких несправедливых убийств. Никаких обозленных духов за плечами.

– Джо, мне скучно ехать в тишине, – пожаловался Ян.

– Хочешь, сыграю на лютне? – предложил я.

– Лучше поговорим. Ты сказал, что твоя сестра жива… и я хотел спросить: ты будешь сильно против, если я когда-нибудь признаюсь Алисе в своих чувствах?

– Валяй, друг мой. Возражать не стану. Это ведь ваше с ней дело.

– Но ты вроде как ее любишь…

– Только как сестру, – усмехнулся я. – Мужчина у нее должен быть другой. Не я. Я ее брат, защитник. Не любовник.

– Ты и правда изменился, – вздохнул Ян. Не с разочарованием, а с облегчением.

– Не стоит обращать на это так много внимания. А то засмущаюсь и снова стану злюкой.

Южанин рассмеялся.

***