Derbi Braya Pylayuschaya Ember 1

заключает мое лицо в свои ладони и страстно целует. Такое чувство, что он прощается. И

если честно, это меня пугает.

Он ложится на кровать и тянет меня к себе, чтобы я прилегла на его грудь.

— Я завтра поговорю с доктором о том, чтобы он дал тебе завтра посткоитальный

контрацептив, хорошо?

Я киваю.

— Мав, я не специально. Я бы не стала…

— Шшш… — он потирает мне спину. — Я знаю.

Он долго молчит. Затем, наконец, говорит:

— Куколка… позже… если ты решишь, что это не то место, где ты хочешь быть, а

внутри тебя будет расти мой малыш, знай, что я не позволю тебе уехать.

— Мав…

— Мои дети не будут расти без меня. Ты причинишь мне невыносимую боль, забрав

у меня ребенка. Поэтому, даже если ты не готова стать матерью, тебе нужно хотя бы

выносить его весь срок, чтобы я мог позаботиться о нем или о ней.

От чувств, что скрыты в его словах, у меня ноет сердце, а подступающие слезы

сдавливают горло. Я знаю, каково это, когда у тебя отнимают ребенка. Я бы никогда…

никогда так с ним не поступила.

Я уверена, что, лишившись в раннем детстве родного отца, он не хочет, чтобы его

сыну или дочери выпала та же участь. Я уважаю его за это. От осознания того факта, что

он хочет быть не просто ответственным, а принимать участие в жизни своего ребенка, мое

сердце раздувается от переизбытка чувств.

— Я никогда не смогу сделать это с тобой или со своим ребенком. Но, думаю, нам

не стоит снова рисковать. Не стоит действовать так безрассудно.

— Я понимаю. Если бы я знал, что ты не предохраняешься, клянусь, Куколка, я бы

использовал презерватив, — я поднимаю на него взгляд. — Мне, так или иначе, нужно

было его использовать, — мышца на его челюсти дергается. — Я просто не хотел никаких

преград между нами. Я безумно хочу познать всю тебя: каждую деталь, включая то,

каково это чувствовать тебя кожа к коже. Но я должен был подождать. Прости.

Я качаю головой и отвожу взгляд.

— Я не сержусь, просто немного обеспокоена.

— Я чист. Я всегда использовал защиту. К тому же док регулярно проверяет всех в

клубе.

Я съеживаюсь и несколько секунд перебираю в памяти те моменты, когда Уорнер

брал меня без защиты. Переведя дыхание, я говорю ему:

244

— Мой бывший… он ничего не использовал, и я не знаю, был ли он…

— Эй… эй, — он приподнимает мой подбородок вверх. — Это моя ошибка. Завтра

мы встретимся с доком и проверимся. Если обнаружится проблема, то это моя вина.

Хорошо? Не твоя.

— Не вся вина лежит на тебе, Мав. Я должна была предупредить.

Он убирает волосы с моих глаз.

— Нет. Я поклялся себе, что не буду подталкивать тебя к чему-либо. Но я все равно

это сделал, — он обвивает меня руками и крепко прижимает к себе. Его пальцы начинает

скользить вверх и вниз по моей спине. — Я никогда не хотел такой близости с другой

женщиной. Если не брать в расчет… — Дану. — Ощущать, как ты кончаешь, обхватывая

меня, — самая сексуальная вещь, которую я когда-либо видел или чувствовал в своей

жизни.

Через несколько минут, когда мне становится холодно, мы забираемся под одеяло, и

время от времени он целует меня в макушку. Каждый раз, когда он так делает, мне

кажется, будто он дышит мной. Его руки блуждают по моей спине. Моей заднице. Он

подтягивает мое бедро выше и устраивает его поверх своего бедра. Все это время его

пальцы не прекращают движение и массируют мою кожу.

Я перечитываю вытатуированные слова на его груди и снова очерчиваю их своим

пальцем. « Он открывает глубокое из среды тьмы и выводит на свет тень смертную». ~

Иов 12:22

— Что означает твоя татуировка?

Я поднимаю голову вверх и вижу, что его глаза закрыты. Он открывает их и немного

приподнимается, на секунду опускает взгляд вниз, а затем откидывается на подушку.

— Ее смысл для меня постоянно меняется. Первоначально ее суть для меня

сводилась к тому, что я обнаружил совершенно другую сторону себя, когда перестал жить

по правилам Пола. Я медленно умирал в доме с ним и моей матерью. Я был настолько

потерян в том, кем они хотели меня видеть, что даже не понимал, кто я. Когда я ушел, то

начал жить по своим собственным правилам, и в итоге я нашел смысл жизни. А также я

нашел место, которому хотел принадлежать, и братьев… хотя не вырос ни с одним из них.

Я пытаюсь понять то, что он говорит, и почувствовать то, что чувствовал он, когда

делал эту татуировку.

Для него было смерти подобно жить на свету и быть тем, кем он не являлся. Он

нашел себя и свой путь во тьме.

Его рука находит мою руку, и он начинает играть с моими пальцами.

— Люблю твои руки, Куколка. Они такие маленькие, но такие сильные, — бормочет

он.

— Ты сказал, что ее смысл постоянно меняется?

Он не спешит отвечать.

— Да. Быть несколько раз в шаге от смерти. Видеть, как это происходит с теми, кто

меня окружает… видеть, как это меняет людей, — он соединяет наши пальцы и сжимает