Дерево-людоед с Темного холма

Честно говоря, я впервые путешествовал за границу и впервые в жизни летел на самолете. Всю дорогу в поезде Митараи подтрунивал надо мной, но я так сильно волновался, что попросту не обращал внимания на его издевательства. Воздержусь от детального описания своих переживаний, ведь книга совсем о другом. Возможно, я вернусь к ним, когда мы вместе сможем посмеяться над этим.

Мы летели эконом-классом, а Леона купила билет в первый класс. Она много раз уговаривала нас присоединиться к ней, но Митараи, по какой-то причине любивший эконом-класс, вежливо отказался.

Я представлял себе что-то вроде койки на нижнем этаже парома, но реальность оказалась роскошнее моих ожиданий. Нам предоставили индивидуальные наушники для прослушивания музыки, а на экранах в спинках сидений стоящих перед нами кресел можно было смотреть кино.

– Итак, Исиока-кун, мы можем наконец спокойно поговорить без этой эгоистичной дамочки. Откинься на спинку и расслабься, – заговорил Митараи после того, как напряженный взлет закончился и погасли индикаторы «не курить» и «пристегните ремни». Все вокруг казалось мне непривычным, а соки и шампанское, которые мне настойчиво предлагали стюардессы, стояли поперек горла. Можно сказать, я испытал настоящий культурный шок.

– Это дело сильно отличается от всего, с чем мы сталкивались раньше. Все не так просто: думаю, я не смогу размотать этот клубок разом. До прибытия в Гатвик хотелось бы повторить все известные нам факты с моим доверенным… Эй, Исиока-кун, ты слушаешь? Всё в порядке?

– В порядке. Самолет так трясет…

– Это тебе не автобус… Когда поток воздуха свободный, его будет трясти не больше, чем любой другой транспорт. В самолете можно расслабиться – делать записи или даже сыграть партию на бильярде.

– И ты всегда расслабляешься?

– Обычно да. Но как-то раз нас закрутило в небе над Москвой – самолет в один момент упал на сотни метров – так, что бумажный стаканчик врезался в потолок!

– Прекрати пугать меня!

– Надеюсь, на этот раз мы не попадем в турбулентность. Стоит пережить нечто подобное при первом полете – и никогда больше не сможешь летать. Придется всюду путешествовать по морю.

– У меня… морская болезнь…

– О, тебе стоило родиться в период самоизоляции Сакоку[83]! Тогда абсолютно все участники этого таинственного дела были бы японцами – тебе не пришлось бы вот так тащиться на другой конец земного шара.

– Верно, Шотландия далеко… Поверить не могу, что я лечу в небе! Кажется, здесь всегда светло, независимо от времени суток.

– И дождя здесь не бывает… Двадцать шестое сентября 1984 года – воистину памятный день! Кадзуми Исиока впервые поднялся в небо. Впервые пересек море. Впервые на чужбине. Если, конечно, самолет не разобьется…

– Смотри не накликай! – Я жутко боялся, поэтому обиделся. – Так что мы будем делать в Англии?

– Не в Англии, а в Шотландии. Англия и Шотландия входят в состав Соединенного Королевства Великобритания, а королева Елизавета каждое лето проводит в Эдинбургском замке, но англичане, шотландцы и ирландцы считаются отдельными народами. Леона, похоже, сама до конца не разбирается в этом вопросе.

– Что мы будем делать в Шотландии? – спросил я. Мы не могли поговорить об этом раньше, ведь я был занят приготовлениями к поездке.

– Кажется, Джеймс Пэйн родился в деревне Фойерс на берегу озера Лох-Несс, на окраине города Инвернесс в Шотландии. Среди его документов в кабинете нашелся странный рассказ, действие которого происходит именно там.

– Странный рассказ?

– Да. Я хочу знать, был ли рассказ плодом писательской фантазии или реальным воспоминанием сумасшедшего, совершившего непоправимое.

– По-твоему, это не выдумка?

– Не могу сказать точно. Не уверен после того, как мы видели скелеты в дереве за домом семьи Фудзинами. Леона, похоже, очень уважает отца. Его образ, существовавший лишь в ее воображении, со временем становился все краше. Так что при ней говорить честно не получится. Думаю, и твои читатели воспримут его как образец нравственности – благовоспитанный джентльмен, прирожденный педагог…

– А это не так?

– Думаю, он – сломленный человек с раздвоением личности.

– С раздвоением личности?

– Да, как в истории с доктором Джекиллом и мистером Хайдом. Под личиной благонравного человека скрывалась жестокая и пугающая личность, не так ли?

– Ты хочешь сказать, что скелет в камфорном лавре на заднем дворе – дело рук мистера Пэйна?

– Не могу сказать наверняка, но вероятность этого высока.

– Выходит, дерево ни при чем? Разве не лавр пожирает людей?

– Все выглядит так, но дерево точно ни при чем.

– Надо же… – Друг не смог меня переубедить; я считал, что на этот раз он ошибается. – И все же я не убежден до конца. Начать с того, что внутри огромного камфорного лавра не было достаточно места, чтобы вместить четыре тела, пусть даже принадлежащих детям.

– Да, – Митараи кивнул.

– Во-вторых, как быть с трупом девочки, обнаруженным на дереве в сорок первом году? Еще до войны! В то время мистер Пэйн еще не успел приехать в Японию.

Митараи, продолжая удовлетворенно кивать, посмотрел на меня.