Держись от него подальше

Я действительно скоро к этому привыкну.

– Я не обвиняю тебя, если так могло показаться. Это мой способ переживать. Я смотрю на перспективу: да, сегодня я рядом и помогу.

Сердце бьется не по графику на слова «я рядом», как выдрессированная собака.

– Но это не навсегда. Мы можем злиться и сотрясать воздух, а можем быть… Осторожнее. Продолжай, пожалуйста.

– Ты сказал, что не хочешь участвовать в моих развлечениях. Я не развлекаюсь. Ты не выслушал меня.

– Что я должен был услышать? – Его голос становится глуше.

– Я не развлекаюсь. И ни во что не играю. Не с тобой. И ни с кем другим. И… не с тобой. – Я чувствую, что хочу выделить его из толпы, но в то же время не имею на это права.

С тобой – ни с кем – с тобой – ни с кем. Какая глупость!

– И уж точно я не хочу, чтобы кто-то меня ревновал. Сегодня Егор сказал, что любит меня, а я над этим посмеялась. Вот и все.

– Зачем ты мне это рассказываешь?

– Потому что ты ушел! И сказал, что…

– Что?

– Что больше мне не нужен!

– Я до сих пор не понимаю, зачем я тебе.

Я в это время сижу и изучаю пыльный узор на ковре, по которому нельзя даже босиком ходить – нужно разуваться только перед тем, как нырять под одеяло, но я не убираю его просто потому, что не в силах сдвинуть кровать, а древний пылесос с такими загрязнениями не справляется.

– Чтобы я…

– …не сорвалась и не вернулась к Колчину?

– Нет. Я просто не хотела, чтобы он ко мне приближался. Я испугалась. Он повел себя со мной… Пугающе, что ли.

– Насколько пугающе?

– Очень.

Я прячу голову в коленях, будто страус в песке. Боюсь, что Тимур уйдет.

– Не уйду пока.

Костров, кажется, всегда читает мои мысли. И я не чувствую от этого неловкости, что странно. Это необычное ощущение, когда ты можешь открыться полностью и никто не станет вытаскивать из твоей души самые грязные секреты. Они просто никому не нужны – они принадлежат тебе.

– Ты нужен мне не для того, чтобы защищать… Ты очень нужный

человек. У меня из-за тебя пираньи кусают солнечное сплетение и свет разливается по телу.

– Чего? – Он тихо, заразительно смеется.

– Я не шучу. Думаю, что, если ты присмотришься, увидишь, как вены светятся. – Смотрю на свои предплечья, но не вижу света и разочарованно вздыхаю. – Когда я решила уйти от Егора… был достигнут предел терпения. Он разбил мой телефон, увидев там сообщение от Женьки, моего партнера по квизу. – Тимур хмурится, а я посмеиваюсь над ним. – Это такие викторины. Это очень интересно, между прочим. Я была капитаном. В общем, Егор увидел сообщение и разбил мой телефон.

– И ты испугалась его?

– Нет, поняла, что уже предвкушаю примирение, а это ненормально. Поняла, что я больная на голову, и ушла. Хотелось бы сказать, что он мне изменил, избил меня, предал, продал в рабство. Но я ушла просто потому, что стала любить не его, а наши ссоры.

– А что теперь?

– Не знаю.

– Вылечилась?

– Думаю, что иду в правильном направлении, но не все сразу…

– Тут просто кошмарно. – Он улыбается, оглядываясь по сторонам. – Как ты тут живешь?

– М-м… Вынужденно? – Я скорее задаю вопрос, чем отвечаю, и мы оба улыбаемся. – Ты не доверяешь мне? – Слишком важный вопрос крутится на языке пару мгновений, прежде чем я его произношу:

– Я не понимаю, зачем мне это делать.

– Тебе не понравилось целоваться со мной?

– Это другое.

– Почему?

– Я не привык подчиняться сиюминутным прихотям и порывам.

– Это прихоть?

– Однозначно.

– Не понимаю. Совершенно.

– Ты торопишься.

Он делает то, что мне нравится, и я почти растворяюсь: пересаживается ко мне на край кровати, разворачивает меня к себе и устраивается так, чтобы мы оказались лицом к лицу. После касается моей щеки. Он даже запускает пальцы в мои волосы, и это почти похоже на начало поцелуя.

– Тороплюсь?

– Очень сильно торопишься. Ты не в себе, мне кажется. – Я пропускаю момент, когда он начинает говорить шепотом, а губы касаются моей скулы.

Костров шумно втягивает воздух и пытается отстраниться, но я цепляюсь за его плечи.

– Пожалуйста…

– Ася! – Он будто бы отчитывает меня как ребенка и качает головой уже который раз за вечер.

– Что?

– Все сразу станет иначе, не усложняй.

– Ты странный.

– Слушай…

Он выдыхает, и мне кажется, что он совсем не дышал с того глубокого вдоха. Я расплываюсь в улыбке: я определенно чокнулась, иначе непонятно, что за чертовщина происходит.

– Ты, очевидно, уже все для себя решила, – произносит он.

Наши бедра соприкасаются. Его пальцы лежат на моих щеках, мои – на его шее. Я слушаю пульс, пока он говорит, и наблюдаю за тем, как шевелятся губы.

– А я – нет.

– Нет?

– Нет. Так что лечи ногу и ложись спать. Буду ждать тебя в девять утра во дворе. После пар у нас дела, будь готова.

Я жду, что он уйдет, но Тимур вместо этого снова подхватывает меня на руки и переносит на середину кровати. Опускает так медленно, осторожно, будто сейчас начнет раздевать, и по коже тут же бегут мурашки. Она зудит в предвкушении, и я не в силах себе доказать, что и мне, и моему телу просто показалось, – ничего не будет.