Держись от него подальше

– Я же живу один. Конечно, умею. У меня нет уборщицы, кухарки, и я не пользуюсь доставкой еды. – Он ловко нарезает помидор прямо на весу, ровные куски падают в чашку. – Не отвлекайся. – Он улыбается, намекая, что я пялюсь, вместо того чтобы заняться делом.

– Так почему нет кухарки? Если есть водитель?

– Водитель – необходимость. Кухарка – роскошь. Не так трудно сунуть в пакет для запекания кусок мяса и нарезать огурец кубиками.

– Удивительный человек! – хохочу я. – Прости, я жила в семье, где папа не умел даже чай заваривать.

Он ничего на это не отвечает – комплимент не принимает. Просто пожимает плечами, достает ножницы и ловко стрижет руколу над тарелкой.

Не проходит и пяти минут, а все уже готово, и я поражаюсь, как быстро это на самом деле. Меня трудно заставить встать к плите, потому что в моем представлении готовка ужина – это пара-тройка часов. Но я обожаю домашнюю еду. Нужно срочно пересмотреть отношение к этому вопросу.

Вспомнив про часы, я снимаю их и кручу в руках. Тут же становится стыдно за необдуманный поступок.

– Почему не «Эппл Вотч»?

У него ведь совсем простой черный браслет. Пульсометр, часы и уведомления о сообщениях – видимо, все.

– Зачем покупать что-то за двадцать пять тысяч, если есть что-то за пять? Я изучил вопрос и понял, что не нуждаюсь в функциях, которые предлагают часы за двадцать пять. Эта штуковина прекрасно справляется.

– Ты странный, – шепчу я не ему, а часам, а затем застегиваю их на его руке.

– Хочешь остаться? Там, наверное, пыльно и пахнет краской, – шепчет он. Не мне, а моим рукам, скользящим по его запястью.

– Я… не знаю. Не уверена. Ты говорил, что ничего еще не решил, и…

На самом деле плевала я на его выдумки и оправдания. Просто мне до тошноты страшно из-за угроз Егора. Я бы осталась тут не думая, всю ночь просто бы обнимала этого космического человека, вдыхала запах волос и гладила ровную линию носа. Я могу себе это представить и даже не сомневаюсь, что мы не сможем лечь спать порознь. Пусть ничего большего, но обнимать его – это так круто и так достаточно. Я была бы более чем довольна.

Но все, увы, испорчено. В мой розовый сладкий мир ворвались и наследили грязными ботинками.

– Я к себе.

Он кивает в ответ и улыбается.

Мне кажется, он разочарован, а мне до боли в груди хочется остаться.

Мы едим мясо с салатом, почти все время молчим от усталости, и я уже собираюсь домой с невероятным теплом и умиротворением на душе. Костров не целует меня на прощание, будто откладывает это до встречи, и кровь закипает от недосказанности. Вместо этого он минут пять, кажется, меня обнимает, вдыхает запах волос, гладит плечи, в груди от этого жарко настолько, что хочется обнять Кострова еще крепче. Он даже что-то шепчет.

Ты такая молодец. Ты со всем справишься. Ты такая красивая. Что-то такое бессмысленное, от чего я не могу не смеяться. Мне странно, что он ничего не обещает, ни в чем не клянется. Он меня хвалит, и от каждого слова я вырастаю примерно на три сантиметра.

– Поверить не могу, – звучит его тихий-тихий голос над моей головой, – что меня впервые в жизни подвела выдержка… и я втянул тебя…

Я не дышу.

Костров откровенен со мной и говорит что-то личное. Давай, малыш, продолжай, пожалуйста. Это не страшно.

– Ты должна знать. – Он отстраняется, смотрит мне в глаза и на секунду поджимает губы, прежде чем продолжить. – Даже просто мысль, что я могу вот так тебя обнять, для меня фантастическая.

– Почему? Я же…

– Подожди. – Он качает головой. – Я не умею говорить красиво, но могу постараться говорить честно. Если ты в чем-то не уверена хоть на секунду – скажи. Потому что… – Он качает головой, подбирая слова и глядя куда-то над моей головой. – Это может очень далеко зайти, если я расслаблюсь.

– Расслабься уже.

Но он смотрит на меня так, будто лучше знает, как поступать правильно. Внутри все протестует, но спорить не хочу.

Я лечу домой, а он обещает следить за мной через окно. Я отказываюсь от того, чтобы провожал меня, – слишком велика вероятность все-таки затащить его к себе и спрятать от всех.

Не хочу, чтобы Егор тронул его.

Запираюсь в квартире на три замка и цепочку. Нахожу все комплекты ключей, включая изъятый у Егора. Достаю телефон и набираю его номер. Я сгорала от нетерпения, я была просто обязана выяснить, какого черта происходит. Какое право имел Колчин оставить на самых сладких моментах горький привкус. Заставить меня быть с Тимуром, а думать о другом. Костров такого не заслужил. Он заслужил меня всю, не меньше.

– Асенька?

– Оставь Ти… Кострова в покое! Оставь. Черт возьми. Его! Он не имеет к этому никакого отношения! Не трогай его! Мы расстались с тобой. Все. Хватит. Хватит, Колчин! Я тебя больше не хочу!

– А его, значит, хочешь?