Дети ада

— Зато платят вам больше, чем нам, — желчно сказал капитан. — И наверное, дураков и предателей у себя не держите.

— Дураков и предателей лет, — улыбнулся Рогожин.

Ему вспомнился американский боевик, который они вчера с Аней посмотрели в «Колизее»: диспетчер дал команду патрульным машинам ехать по такому-то адресу, так через несколько минут с полсотни машин с мигалками окружили здание, где засели террористы... А какое вооружение! От автоматических пистолетов разных систем, автоматов до ручных пулеметов и мощных огнеметов... Такое можно и увидеть у нас только в кино.

— Я вам не завидую, — миролюбиво сказал на прощанье Шипов. — Без огнестрельного оружия бороться с бандитами — это не сахар! Я ведь думал, что вы только неверных мужей и жен выслеживаете.

— И такое случается, — согласился Иван, но говорить ему, что пока таких поручений он не выполнял не стал.

Следователь уехал, а Иван пошел к трамвайной остановке. Придется ехать в магазин на Лиговку. А может расстроенная Лола уехала на такси домой?..

3

Услышав мелодичный перезвон колоколов, Иван подошел к окну и отодвинул занавески, взглянул на Спасо-Преображенский собор. В вечернем сумраке он казалось весь желто светился изнутри. За оградой косо отпечатались на белых стенах голые черные ветви деревьев. Сама чугунная ограда из стоящих на каменных постаментах разнокалиберных пушек, опутанных толстыми цепями, тускло блестела. Кругом поблескивали неглубокие лужи, а собор был окружен чудом сохранившимся в эту январскую оттепель снегом. Лишь возле толстых стволов лип темнела земля. Все небо затянуто белесыми облаками, а над зеленоватыми куполами посверкивают звезды и лунный свет посеребрил кресты на них.

В соборе шла вечерняя служба. Иногда к полураскрытым дверям торопливо спешил кто-нибудь из верующих. Звон колоколов то усиливался, то замирал. Иван почувствовал вдруг неодолимую тягу оказаться среди молящихся, так, наверное, заблудившийся путник, заметив вдали сверкнувший огонек, с надеждой устремляется к нему...

— Как красиво и торжественно, — услышал он голос Ани. Даже не услышал как она подошла и встала рядом. Свет в комнате он не включил, лишь из прихожей падала на ковер неширокая желтая полоса.

— Славят непорочную Деву Марию и родившегося сына человеческого Иисуса Христа, — сказал Иван. Он знал историю рождения Христа по Новому завету из Библии.

— Пойдем туда, — негромко произнесла Аня, глядя на величественный собор. — Ты посмотри: все небо затянуто, а над куполами мерцают звезды. И кресты сияют.

— Я вижу, — ответил он. Удивительно, что желание пойти на вечернюю службу возникло и у нее. Иван уже не раз замечал, что они часто мыслят одинаково. Такого никогда не случалось, когда он жил с Катериной.

— Но мы же не постились, — вспомнил он, когда они уже миновали чугунную калитку, всегда широко распахнутую.

— Сейчас весь простой народ постится, — ответила Аня. — И не сорок дней, а, пожалуй, год. В магазинах ни мяса, ни колбасы, ни ветчины. Видно, сам Господь Бог послал нам этот великий пост...

— Не греши на Бога — морят голодом людей наши земные правители.

— Опять политика! — вздохнула Аня. — Забудь о ней хоть в храме.

В соборе и немудрено было забыть обо всем мирском: дрожащий свет толстых и тонких свечей, блеск позолоты на иконах и предметах культа, торжественное, берущее за душу пение хора на клиросе, сверкающие вышивкой праздничные одеяния священников, дымящие ладаном паникадила — все это настраивало на торжественный лад. Шло Всенощное бдение, слаженный хор пел торжественную песню Исайи: «С нами Бог, разумейте, языци, и покаряйтеся, яко с нами Бо-о-г!»

Иван и Аня стояли в толпе, многие часто кланялись и истово осеняли себя крестным знаменем. Некоторые делали это робко, неумело, оглядываясь на других. Здесь были люди разных возрастов, пожалуй, молодых людей ничуть не меньше, чем стариков и старух. Новая профессия Рогожина приучила его не только к внимательности, запоминанию всяческих незначительных деталей, но и к разгадыванию характеров незнакомых людей по их лицам. Шагая по улицам, а он последнее время предпочитал ходить пешком, чем давиться в переполненном общественном транспорте, Иван исподтишка пристально вглядывался в лица встречных. Это было интересным занятием! Когда человек идет по улице, погруженный в собственные мысли, он не думает о том, какое у него в этот момент лицо. Много печальных, озабоченных, но все же добрых лиц, встречаются благородные, интеллигентные лица — их тоже порядочно, но много и жестоких, злобных, завистливых, снедаемых преступными мыслями. Низкие лбы, пустые глаза, скошенные подбородки. Особенно это заметно у алкоголиков с похмелья. Много опустившихся багроволицых пожилых женщин. Пьяная, матерящаяся женщина — это тягостное зрелище. А такое встречалось немало. Да и женщинами-то их трудно было назвать.