Дети ада

— Раньше, моя красавица, табак-то нюхали, а не курили, — снисходительно пояснил он.

Где-то высоко гудел самолет, попискивали птицы, прямо перед ними в неглубокой ложбинке белел усыпанный сухими иголками снег. Шоссе отсюда не видно, слышно лишь как прошумела тяжелая машина, да где-то далеко со стороны залива послышался негромкий хлопок, будто из игрушечного пистолета выпалили.

— Давненько я на природе не трахалась, — сказала Лола. Его руки тискали ее бедра, гладили зад, ощупывали грудь, он ерзал ногами, прижимаясь к ней все плотнее, вроде бы у него что-то отвердело. Лола помнила их ночь на даче у Виктора, там Сереженька оказался далеко не на высоте, правда, он тогда много выпил...

— Мартину не брякни! — учащенно дыша, пробормотал он.

Ну и деловой же этот Кошкин! Уже трусится весь от желания, а про Мартина помнит...

— Я думаю Мартину до лампочки, — усмехнулась она. — Подставляет же меня другим? Почему же тебе нельзя?

— Лолик, ни слова ему! — хрюкнул, дергая молнию на ее джинсах. — Зачем нам с тобой головные боли?

Он совсем стал похож на боровка: глаза покраснели, даже ноздри немного вывернулись наподобие пятачка.

— Я ведь сказала, что на земле не буду, — вяло сопротивлялась Лола. Она знала, что некоторых мужчин сопротивление еще больше возбуждает, но встречаются и такие, что при первом же отпоре — скисают. И потом дороже себе обходится, чтобы их привести в боевое настроение.

— Зачем на земле, пампушечка? — шептал он, озираясь. — Прислонись к дереву, я сзади!

— Тут смола, — возразила она. — Испачкаюсь вся.

На его счастье рядом стояла толстая береза, он туда перебазировал ее. Обхватил короткими руками за талию и подталкивал, как трактор прицеп.

Со спущенными джинсами и колготками, упираясь ладонями в корявую кору березы и выставив круглый белый зад, стояла она во мху, а он, сопя и что-то несуразное бормоча, подпрыгивал, суетился сзади. «Не достать, чертов коротышка! — злорадно подумала она. — Ну ничего попрыгай, попрыгай, как козлик, уж так и быть потерплю за бесплатную поездку!»

И даже попытки не сделала опустить свою «царь-попу» чуть пониже.

3

Можно было подумать, что у Андрея Семеновича Глобова не было офиса, потому что всякий раз он принимал детективов на своей даче в Комарово. Конечно, офис у него был, и не один — миллионер был президентом нескольких совместных предприятий, а какое может быть предприятие без конторы? И снова на столе в светлом холле внизу были коньяк, водка, закуски. Правда, икры и осетрины на этот раз не было. И сидели за низким желтым столом Иван Рогожин и Глобов. Дело было щекотливым и Андрей Семенович, по-видимому, не пожелал, чтобы были свидетели. Он в мягкой цвета кофе с молоком замшевой куртке, которую так и хотелось погладить, густые темные волосы будто бы немного отступили назад, отчего его широкий лоб стал больше, мощнее. Ногой в белом с красной каемкой носке он елозил по ковру, наощупь отыскивая постоянно ускользающий кожаный тапок. И не забывал, разговаривая дотрагиваться до верхней губы, будто поглаживал несуществующие усики. Все-таки привычки людей не исчезают, если даже они сами меняются. А Глобов вроде бы немного постарел, углубились морщины и складки на продолговатом с прямым носом лице, меньше улыбается, хотя улыбка его делает моложе. Помнится, в последний раз у него были золотые коронки, а сейчас все зубы ровные, белые. Дегтярев говорил, что миллионер месяц был в Германии, наверное, там и вставил фарфоровые. Очевидно, это стало модой у богатых людей. С артисткой Натали у него все еще продолжался роман — она играла в модернистском театрике главные роли. Держался театрик на ногах только благодаря Глобову. В него мало кто ходил, иногда артистов было на сцене больше, чем зрителей в зале.

Глобов сегодня пил только баночное пиво, Иван тоже не притронулся к коньяку — его работа здесь еще не закончилась... Он приехал на электричке полчаса назад, Андрей Семенович принял его сразу, два охранника у металлических ворот кивками поприветствовали Рогожина, они уже знали его и Дегтярева.

— Я не верил, что это его работа, — покачал головой Глобов. — Даже птенец не гадит в гнезде, где живет... — он налил из банки в хрустальный низкий стакан янтарного запенившегося пива, немного отпил. — Все поставить на кон ради этой безделицы! Глобов достал из кармана куртки массивный золотой перстень с платиновой печаткой, подкинул на ладони и снова убрал.

— Для вас безделица, а ювелир оценил эту штучку в десятки тысяч рублей, — вставил Рогожин, тоже потягивая из банки пиво.

— Пустяк по сравнению с тем, что у меня тут имел, — возразил Андрей Семенович. — Я ему давал возможность зарабатывать гораздо больше.

— Мелкий бес никогда не бывает довольным, — сказал Иван.

— А крупный? — машинально спросил миллионер.

— Крупные бесы сами не воруют — они политикой занимаются, помогают богатеть мафиям.

— Я не знаю как с бесами бороться, — усмехнулся Глобов. — Может, попа пригласить?

— Наш бес не верит ни в Бога, ни в Дьявола...

— Может, он клептоман?