Дети Антарктиды. Лед и волны

— Минутку, — остановил его араб, призывая дождаться окончания процедур.

Под снятой повязкой на лбу Арины обнаружился небольшой аккуратный шрам. Тонкая, немного выпуклая полоска, чуть темнее кожи, начиналась выше правой брови, делала изящный изгиб, и уходила к темени.

Матвей заметил, что в том месте, где рубец встречался с волосами, не было привычных каштановых прядей. В этот момент девушка взглянула в висевшее напротив зеркало, и увиденное там её заметно обескуражило:

— А волосы… они?

— Боюсь, что нет, — холодно сообщил Ясир. — Рана была слишком глубокая, волосяные фолликулы повредились.

Он взял со столика небольшую баночку, слегка зачерпнул из неё пальцем какую-то белую мазь и стал осторожно наносить её на шрам.

— Вот, это немного успокоит зуд. Мажь, если будет совсем тяжело. Хорошо?

Расстроенная Арина тихо кивнула и опустила взгляд.

— Эй, — ласково окликнул её Матвей.

Она растерянно обернулась.

— Ты всё равно прелесть.

Девушка натянуто улыбнулась и спросила:

— Ты чего хотел-то?

— Кажется, ты последней ходила на склад кормить нашего пленника?

— Да, — она вновь взглянула в зеркало.

— Ключ от двери по-прежнему у тебя? Дай его мне.

Арина вынула из кармана ключ и протянула Матвею:

— А тебе зачем? Я же покормила его.

— Хочу вывести бедолагу на палубу хоть ненадолго, иначе он там сварится заживо.

— Надо бы прежде спросить разрешения у сержанта, — предложил Ясир и ладонью коснулся лба Вадима Георгиевича.

— Угу, — нехотя бросил Матвей и, сжав ключ в кулаке, направился к надстройке.

Собиратель спустился вниз, прошёлся по коридору и добрался до склада. От жары ладони вспотели, и ключ едва не выскользнул из пальцев, когда он вставлял его в замочную скважину. Щёлкнул замок, Матвей почувствовал, как его окутало горячим воздухом и едким запахом пота.

Пытаясь спастись от нестерпимой духоты, пленник разделся догола и распластался на полу в форме звезды. У его ног стояла тарелка с недоеденными полосками пеммикана и пустая кружка.

Заметив вошедшего, мальчишка даже не попытался прикрыть причинное место. Он вскочил на ноги и, тяжело дыша, произнёс:

— Выведи меня отсюда.

Собиратель внимательно посмотрел на пацана, пытаясь понять, не затевает ли он чего:

— Хочешь на палубу?

Тихон рукою отёр со лба пот:

— Нет, можешь отвести меня куда-нибудь, где ещё жарче. Конечно, я хочу на палубу!

— Опять дерзишь. Ну, значит, посидишь здесь ещё…

Матвей развернулся, делая вид, что собирается уйти.

— Стой!

Что ж, это было вполне предсказуемо. Он медленно повернулся обратно.

Губы Тихона дрожали. Парень отвёл взгляд, тяжело выдохнул носом и с ужимкой сказал:

— Пожалуйста, уведи меня отсюда.

От пленника ужасно разило потом и мочой, но собиратель подошёл к нему ближе, почти вплотную:

— Никаких фокусов?

— Никаких фокусов.

— Слово даёшь?

Ответа не последовало.

Матвей вновь стал разворачиваться на выход и сразу же услышал за спиной торопливое:

— Даю, даю.

— Ну, смотри…

Он достал из-за пояса нож и перерезал веревку. Тихон поспешил избавиться от остатков пут, словно те были змеями, при этом на его лице быстро промелькнула нехорошая улыбка.

— Я скажу только один раз, — собиратель коснулся рукоятки револьвера так, чтобы мальчишка это заметил. — Будешь вести себя как нормальный человек, а не бешеный зверь, сюда больше не вернёшься. В противном же случае снова запру тебя здесь, надолго и без возможности выйти наружу. Понял меня?

— Угу, — промямлил пленник.

— Пацан…

— Да понял я, понял.

— Хорошо. Дальше, — Матвей указал на дверь, ведущую к заветному выходу наружу. — Если в твоей наивной и бестолковой голове зреют планы мести, или ты затеваешь какую-нибудь гадость, советую всё это дерьмо оставить здесь и не выносить за пределы этого помещения. Мы сейчас посреди Атлантического океана и бежать тебе некуда. С тобой на борту ещё девять человек, трое из которых без труда расправились с толпой твоих дружков, поэтому какой-то сопляк, вроде тебя, для них точно не будет проблемой.

— Хорошо, можем мы уже выйти отсюда? — с жарким нетерпением спросил Тихон.

— Нет, я ещё не озвучил главное правило, нарушение которого сразу же вернёт тебя в эту дыру, — собиратель коснулся его плеча и сжал так крепко, что мальчишка пискнул, но сопротивляться не стал. — Ещё раз назовёшь меня «ишаком», и билет обратно тебе заказан. Это ясно?

Парень тяжело дышал носом, его глаза сверкали от злобы:

— Ясно.

— Надеюсь на это.

Матвей убрал руку с его плеча.

— Всё? Закончил? Можно идти?

— Повтори всё, что я тебе сказал.

— Серьёзно⁈

— Выйти ещё хочешь?

Мальчишка опустил голову, прошептал что-то себе под нос и стал натянуто бубнить:

— Не мстить, не выкидывать фокусов, не обзывать тебя.

Собиратель утвердительно кивнул:

— Заруби это себе на носу.

Сильное желание покинуть склад просто переполняло Тихона, можно сказать, лилось через край, и он зашагал к выходу.

— Куда намылился в таком виде? — остановил Матвей, указывая на его наготу. — Там глазеть на твои причиндалы никому нет нужды. Оденься.