Дети жемчужной Медведицы

Сумасшествие Усатова продолжалось. Он велел подговорить урода, крутившегося в поселке, и отправить его в гости к прибывшей Алисе.

– Пусть просто у окошка постоит, будет достаточно. Только ты его припугни, чтобы он языком не молотил. Придумай, короче, ты парень смышленый.

Гриша снова все провернул безупречно. И вот теперь он вез девушку в заброшенный интернат, где ее уже ждет Виктор Усатов.

– Зачем в интернат? – как-то спросил его Гриша. – Ты что, ее изнасиловать хочешь?

– Чем? – рассмеялся ему в лицо парализованный Виктор. – Если только тебя попрошу, а сам смотреть буду.

Гриша, может, и согласился бы. Алиса ему сразу понравилась. А от задуманного розыгрыша, как называл все происходящее сам Виктор, даже начал получать удовольствие. И вот только теперь перепугался. Усатов зачем-то попросил его прихватить нож, тот самый, с медвежьей головой на рукоятке. Очень удивился, когда узнал, что он оказался у Гриши, и проронил странные слова:

– Значит, не отпускает он меня. Жаль, я надеялся, он снова ошибся, и она не та.

Конец XIX века

Целый месяц Иван не появлялся в усадьбе. Он скучал по своей Алене, но боялся к ней приблизиться. Жажда человеческой крови обуяла его.

Он уже встретил двоих охотников, распорол им животы и пил, пока не начало выворачивать. Зато после становилось лучше. Кожа будто бы делалась мягче, в горле пропадала не оставляющая его почти никогда перхота. Иван понял, что кровь для него настоящее лекарство. Но лишь пока кровь живая. От мертвой его выворачивало, кишки сводило страшной судорогой.

Днем он нынче шастал по лесу, надеясь найти приблудившего грибника или охотника, а по ночам приходил дед. Садился на край лежанки и смотрел своими черными глазищами. Иван просыпался в поту, шарил руками вокруг, не сразу понимая – деда больше нет. Его пристрелили. Как собаку пристрелили!

Иван написал анонимку полицаям, но до сих пор не знал, пришли ли они за убийцей. Он заявил про Яшку и, чтобы долго не искали, оттащил того к усадьбе.

Не выдержав любовного томленья, он все же отправился в усадьбу под покровом ночи. Решил: если заглянет через окошко полюбоваться Аленушкой, сможет себя сдержать.

Алена жила в одном крыле с молодыми хозяйками. Он обошел дом с той стороны, где находилось ее окошко, и тихонько постучал. Никто не ответил. Тогда он сделал это чуть настойчивее, но снова никто ему не ответил. Подтянувшись, Иван заглянул в купающуюся в темноте комнату и понял, что она пуста. Он толкнул створку, которая была не заперта. Значит, она его ждала. Это было их тайным знаком. Если окошко открыто, можно залезать. Заперто – значит, нельзя, хозяйка лютует, требует внимания.

Спрыгнув на пол, Иван шепотом позвал Алену, но понял, что ее нет в комнате. Он уже хотел уйти, когда услышал за дверью шаги. Прокравшись по скрипучим половицам, выглянул в коридор. Дверь спальни Нади, а может, Веры оказалась приоткрыта. Сама девушка в одной ночной сорочке шла по коридору в конец крыла, заканчивающегося полукруглой залой зимнего сада.