Децимация

– По-разному. Просто. Смотришь – живой, отвернулся – а он уже мертвый На войне все просто, – жестко закончил короткий рассказ Сергей.

– Зачем эта война? – тихо произнесла Таня. – Кому она нужна? Куда идет Россия? К чему она придет?

– К революции, – коротко ответил Сергей. – К социализму.

– Революцию я вижу. А социализм – что такое? Кто расскажет или покажет?

– Мы покажем, большевики.

– Так что это?

– Это когда… когда… – Сергей запнулся, – как все проще изложить. – Это, например, так. Аркаша умеет хорошо играть на вот этом пианине, а другому человеку нет времени, он работает за станком в шахте, в поле. Это сейчас. А при социализме все будут грамотные, немного поработают за станком, а остальное время, например, будут учить музыку…

– Ну, что ты! – вмешался Аркадий. – Чтобы хорошо играть, надо тренироваться целыми днями и ночами, – больше, чем за станком или в поле. Если понемногу, то не научишься хорошо играть.

– Я не говорю – чтобы научиться играть, как ты… просто играть.

– А что же делать тем, кто не работает в поле, а просто играет на музыкальном инструменте? – повторила его слова Таня.

– А интеллигенция тоже будет какое-то время работать физически – убирать улицы, парки, делать мелкие вещи… – вдохновенно начал развивать тему подвыпивший Сергей. Ему было приятно, что его слушают сейчас не его товарищи солдаты, которые могут грубо оборвать, а благородные дамы, к которым он отнес и Арину, но та его остановила.

– Это невозможно! – чуть не безапелляционно заявила старая дева. – Меня сколько музыке ни учи, не научусь. Вот умею готовить, мыть посуду, полы и другое по хозяйству.

– Вы думаете по-старому, вы к этому привыкли! – горячо ответил Сергей. – А как выбросите из своей души раба, то всему научитесь.

– Мой брат большевик, – пояснил Аркадий. – С ним очень трудно спорить.

Он разлил остатки ликера.

– Давайте за то, чтобы у нас все было нормально.

Все взяли рюмки. Потом Таня снова обратилась к Сергею:

– Расскажите, пожалуйста, как там – трудно на фронте?

– Трудно всем, – нехотя ответил Сергей. Ему не хотелось говорить об окопах. – Тяжело и тем, кто живет в тылу. Всем плохо.

– Таня, – сварливо вмешалась в разговор Арина, – перестань вести такие разговоры, не терзай себе душу. Расстроишься, будешь плохо спать, переживать. Давай лучше попросим Аркадия, чтобы сыграл нам что-нибудь ласковое и красивое.

Арина со дня рождения знала Таню и считала ее родным для себя ребенком. Она остро чувствовала тонкую женскую тоску Татьяны. Поэтому поняла, что необходимо переменить тему разговора.

– Сыграйте, Аркаша?

Аркадий сел за фортепиано, поставил ноты, хрустнул пальцами и положил их на клавиши. Полились меланхоличные звуки этюда Шопена. Потом он отвел глаза от нот и постепенно не Шопен, а какая-то, неизвестно откуда взявшаяся, мелодия заполнила комнату. В ней не было меланхолии, а была мечтательность. Хрупкие звуки, возникнув, неожиданно ломались, и возникали новые хитросплетения звуков, которые плавно плыли по комнате и таяли в ее углах. Таня, подперев ладонью щеку, потупившись, смотрела в стол. Эта музыка посвящалась ей. Она ей говорила – все у тебя еще будет хорошо, снова начнется радующая тебя жизнь. Арина сидела прямо, положив руки на колени, полузакрыв глаза, покачиваясь в такт медленной мелодии, и лицо ее выражало сопричастность к музыкальному процессу. Сергей, слушая музыку, переводил глаза с одного лица на другое, – ему было жаль Таню, такую красивую и обаятельную… но за что жаль – он понять не мог. Ему очень хотелось курить, но он сдерживался в присутствии дам. Аркадий закончил играть и внимательным, не без кокетства взглядом посмотрел на гостей – «Как я играл?». Первой встрепенулась Арина.

– Спасибо, Аркаша. Так благородно… благородно у тебя получается.

Это была ее основная похвала, взятая у своих хозяев и их гостей, которые часто употребляли это слово – «благородно».

– Я тоже тебе благодарна, Аркаша… – сказала Таня. – Ты играл сегодня как никогда. Хоть сразу же на публику с этой пьесой. Наверное, ты перед братом старался. Нас таким исполнением ты редко балуешь… – Она обратилась к Сергею: – Вы простите, что я вас так настойчиво расспрашивала… понимаете… просто хочется узнать… как там…

Женщины попрощались и ушли.

– Да, ты играешь здорово, – сказал Сергей, понимая, что и ему надо похвалить младшего брата. – Очень хорошо играешь. Вот приеду домой, всем расскажу о твоей игре на пианино.

– Спасибо, – снисходительно улыбнулся Аркадий, понимая, что брат как-то по иному оценить его игру не может. – Ты, Сережа, не обижайся на Таню с ее вопросами. У нее на фронте погиб муж, и вот как увидит кого-то с фронта – начинает расспрашивать как там, будто хочет помочь погибшему мужу, облегчить его страдания. И эти страдания берет на себя, расстраивается и плачет. Такая вот она… но мне пора на работу. Можешь остаться здесь, подождать меня… или пойдешь фильм посмотришь и меня послушаешь?

– Пойду с тобой, фильм посмотрю.