Детство без Интернета

Следующие две недели, вспоминать не хочется, но если вспоминал, сразу же активно начинались чесаться, ныть тупой болью и сжиматься яйца, которые от этой учёбы страдали в первую очередь. Когда каждый раз переднее колесо попадало в щель между брёвнами и мои бедные яйца очень больно встречались с рамой высокого, взрослого велосипеда. Но вот, всё это позади и я свободно ехал по бонке, гордый от сознания, что Я МОГУ ехать по бонке…. И хоть бы хны. Я уже мчался по последнему участку деревянной дороги, чтобы съехать с неё и через полчаса оказаться на десятой плотине. И там, в компании пацанов, покупаться на нормальной воде. А навстречу мне шли по бонке компания девчонок, среди которых выделялись Танька Сукманова и Светка Ягодкина, которые нравились мне. И сразу обе. И я решил немножко форсануть перед ними. Небрежно разогнался и…. В десяти метрах перед ними, переднее колесо предательски соскочило с бревна и по самую ступицу влетела в щель. Был бы это подростковый велосипед — всё бы закончилось обоюдным смехом. Но у взрослого велика рама была выше и мои яйца с размаху…. Мои бедные яйца… Если бы они были взрослыми…. Я бы их разбил всмятку или же совсем остался без яиц. А так, мои детские, молоденькие яички сначала сплющились, а потом благополучно и упруго распрямились, принимая первоначальную форму. Но всё равно это было больно, так больно, что в глазах наступило солнечное затмение, посыпались искры и я должен был упасть на бонку и кататься по ней, прижав руки к важному месту для любого человека мужского пола.

Но ведь впереди были девчонки и я ни за что на свете не должен опозориться перед ними в такой щекотливой ситуации, связанной с половыми органами. Если бы смог наблюдать за самим собой со стороны, я бы смеялся всю оставшуюся жизнь

Весь перекрученный от боли в низу живота, на деревянных ногах соскочил с рамы велосипеда и, делая вид, что специально соскочил с двухколёсной машины и решил спокойно размяться, при этом нервно дёргаясь и нарезая круги. И не важно, что велосипед намертво застрял в щели между брёвен и стоял на бонке без всякой помощи седока, который в этот момент дёрганной походкой, когда каждая часть тела жила своей жизнью совершенно отличной от остальных частей…. Когда глаза ничего не видели и крутились в глазницах в разные стороны… Когда боль пронзала каждую частичку каждого нерва… Когда… Когда сквозь плавающие зелёные и перламутровые круги видел приближающихся школьных подруг.

Прервав рваное движение по кругу, кажется третьему кругу, вокруг места аварии, я ухватился за раму и попытался небрежным, лёгким движением выдернуть велосипед из щели. Как мне потом Танька рассказала: — ты, Боря, подскочил к велосипеду и зачем-то нервно и мелко его затряс….

А я то думал, что дёргал вверх, с нервно-застывшем оскалом на лице, изображающий приветливую улыбку.

— Боря, у тебя всё в порядке? — Девчонки уже поравнялись со мной и заботливым голосом одновременно задали вопрос.

— Да…, да…, — поспешно ответил, как в лихорадке кивая головой и продолжая бессмысленно теребить велик. У меня было только одно желание — чтобы они быстрей удалились. И они наверно поняли мой посыл. Пожали худенькими плечиками и пошли дальше по своим делам. А у меня вот тут-то и изменила выдержка. Я ухватился за яйца и, задрав вверх голову, неистово зашипел сквозь зубы, одновременно с шипеньем выкидывая из себя часть боли и чтобы усилить этот эффект, заскакал как заяц вокруг велосипеда. В этот момент девчонки неожиданно обернулись и, открыв в изумлении рот, застыли на месте, глядя как их товарищ и одноклассник исполнял цирковые упражнения. А мне уже было всё «до лампочки».

Неделю я ездить не мог, да и ходил, как будто последние четырнадцать лет провёл на лошади.

А в это время родители собирались в отпуск в Кострому к бабушке с дедушкой. Я тоже хотел туда ехать и не к бабушке с дедушкой, а к Ире, образ которой продолжал манить меня. Но с другой стороны…. Я тут, без родителей, целый месяц, да с великом…. Да ещё кое-что задумал…. Так, что этот месяц обещал быть очень интересным и насыщенным.

Мать с отцом сопротивлялись недолго. А потом… Соседка Нина Тутынина присмотрит, накормит. Куда я денусь и что со мной случится?

Родители с младшим братом уехали, а я несколько дня изображал послушного мальчика. А потом исчез. Просто сел на велик и через тайгу, по дороге поехал к другу детства Игорю Копытову в город Красновишерск. Ну, это была только первая причина. Вторая, более главная — я поехал туда, чтобы увидеться с первой своей детской любовью сестрой Игоря — Верой. Посмотреть на неё, сравнить с Ирой и тогда решать. Что решать…!? Об этом буду думать потом.

Уехал рано утром, оставив на столе записку — «Тётя Нина я уехал на велике на Рассольную. Буду вечером дома». Действительно считал, что обернусь в один день и расчёт был следующий: так-то расстояние небольшое, километров пятьдесят. Погода отличная, дорога укатана до асфальта. Пятьдесят километров за три-четыре часа. Там в Красновишерске часа два и обратно. Рано утром выскочу и вечерком к десяти часам вернусь.