ДЕВКИ КОЛОДЕЗНЫЕ

Медленно, приливной волной внахлест поползли воспоминания ночного кошмара. Я бросила взгляд на ТО кресло, но его успели заменить другим. Оглядела спящих. Все здесь. Не хватает только… Ну, конечно, она сейчас…

Наверху скрипнула лестница. Я подняла голову, ноги подкосились, горло сузилось до невозможности вдохнуть или крикнуть…

Сверху, в пушистом желтом халате спускалась Нина.

Я упала на диван, на Майю, на Галку. Растаскивая сонные тела, попыталась зарыться, натягивая покрывало на голову. Девчонки начали возмущаться, раздавая толчки, пинки, но это даже обрадовало, потому как народ оживал. Я не одна!

– Й-ех!!! – взвизгнула Майя.

Что-то подобное выдала Галка. Диван вмиг опустел. Народ, просыпаясь, эхом поминал, мать страны восходящего солнца. И только когда Димка заорал: « Не подходи, убью!», я приподняла край покрывала.

На нижней ступеньке стояла перепуганная насмерть Нина. Коллеги сгрудились в дальнем углу, у бара. Серега, раскрыв руки, как птица в полете, прикрыл девчонок своей широкой спиной, Димка, вышел вперед, перекидывая из руки в руку бутылку. Степаныч, пригнувшись, как разведчик на задании, медленно двинулся к лестнице.

Нина потянула носом воздух:

– Вы что, всю ночь пили? И книги по психологии читали? – Она поднялась на две ступени выше.

Степаныч добрался до нее одним рывком, схватил за руку. Радостно выкрикнув: «Теплая! Живая!», принялся Нину обнимать, потом, подхватил на руки, вынес на середину холла, поставил на пол, повторил: «Живая, братцы. Нас разыграли!», и отошел, предоставляя возможность убедиться.

Перебивая друг друга, мы рассказали Нине о происшедшем и настояли на том, что она, как виновница торжества, просто обязана приготовить горячий завтрак, пока мы принимаем душ.

Поднявшись в номер, я включила в ванной воду, залила в нее ароматный гель. В ожидании, пока ванна наполнится, прилегла на диван. В голове было пусто, но больно. Вот это начало! Вот где подумаешь о целебных свойствах спиртного. Пусть сейчас мне плохо, но вчера на трезвую голову можно было бы инфаркт заработать. Нужно принять душ, чашечку горячего бульона…

Я вошла в ванну, медленно опустилась в пушистую пену, некоторое время полежала закрыв глаза. Последующая процедура прошла совершенно обычно. И вот я обволакиваюсь в халат, протираю насухо волосы, смотрю в запотевшее зеркало, несколько раз провожу по нему рукой. Оно почему-то потемнело. Сначала подумалось – в глазах темнеет. Но вот, где-то в глубине замерцала маленькая искорка. Постепенно она стала рассеиваться, но не тускнела, а становилась ярче. Странно: я почему-то там не отражалась.

Вдруг осторожно, там внутри, откуда-то сбоку выдвинулось лицо мальчишки лет десяти. Лицо находилось практически вплотную к стеклу.

Я отступила на шаг…

Мальчишка смотрел на меня без всякого выражения, не моргая. За ним проявилось лицо женщины. Она, казалось, просто скучала.

Мальчик прижался к стеклу так, что лицо стало похожим на поросячье рыло. Я оперлась о стену, ноги стали как ватные. Мальчик продолжал давить на стекло. Что-то хрустнуло. Из носа, сразу из обеих ноздрей потекли кровавые струйки. Он сломал нос?! На размазанных по стеклу губах одна за другой появлялись трещины. Они кровоточили.

Женщина по выражению моего лица поняла – что-то не так, схватила мальчика за плечи, с силой дернула на себя. Его голова неестественно сдвинулась в сторону, сползла на плечо. Женщина установила голову на место, наподобие того, как нахлобучивают шапку и, бросив на меня злой взгляд, утащила малыша куда-то в сторону.

В следующее мгновение зеркало приобрело обычный вид.

Своего отражения я, кажется испугалась больше, чем видения с неизвестными. Мне приходилось видеть выражение ужаса на лицах людей, но на своем… Я взвизгнула и… проснулась.

Именно, оказалось, я как прилегла, так и задремала на диване. Но проснулась с явным ощущением вымытости. То есть тело и волосы были влажными, явно ощущался запах геля для душа.

Я медленно поднялась, стараясь не делать резких движений, переоделась, напрягая слух до звона в ушах, не торопясь, бочком, бочком дошла до двери и вылетела наружу пулей.

На кухню вошла, старательно делая вид, будто ничего не случилось. А что я могла рассказать, что после вчерашней, честно сказать, попойки у меня с головой странности произошли?

На столе из горячего были только чай и кофе. По-моему это всех устраивало, а бульончик бы не помешал.

Майя распечатала пару упаковок с пирожными, разогрела их в микроволновке. Серега потянул носом, поморщился. Димка демонстративно встал, достал из холодильника тарелки со вчерашними нарезками, выставил на край стола, где сидели мужики. Серега вынул из кармана фляжку, три стопарика и со словами: не пьянки ради, разбулькал весьма ароматную жидкость по миниатюрным тарам. Степаныч сделал вид, что не очень доволен данным действом, но отказываться не стал.

Завтракали молча. Нина нервно ловила беглые взгляды коллег.

– Ну, колись, – хитро подмигнул ей Серега.

– Давай, рассказывай, казачок наш засланный, – посоветовал Димка.

– Что вам надо? – подозрительно спросила Нина.