Девушка, которая взрывала воздушные замки

Она нахмурила брови – уж не подтрунивает ли он над ней? Но доктор выглядел совершенно серьезно.

– Лисбет… я хотел бы знать…

Он замолчал, и очень надолго.

Саландер уже готова была спросить, что ему надо, но сдержалась и терпеливо ждала.

– Я хотел бы знать, не рассердишься ли ты, если я попрошу разрешения задать тебе личный вопрос. Я хочу задать его как частное лицо. То есть не как врач. Я не стану записывать твой ответ и обещаю ни с кем его не обсуждать. Если не захочешь, можешь не отвечать.

– Но что именно?

– Это бестактный и очень личный вопрос.

Она посмотрела ему в глаза.

– С тех пор как тебя в двенадцать лет заперли в больнице Святого Стефана в Уппсале, ты даже не отвечаешь, когда какой-нибудь психиатр пытается с тобой поговорить. Но почему?

Глаза Лисбет Саландер потемнели. Пару минут она просто смотрела на Андерса Юнассона ничего не выражающим взглядом и молчала.

– Но почему это тебя интересует? – в конце концов спросила она.

– Честно говоря, я и сам толком не знаю. Думаю, что я пытаюсь кое в чем разобраться.

Она сжала губы.

– Я не разговариваю с психиатрами, потому что они никогда не слушают то, что я говорю.

Андерс Юнассон кивнул и внезапно рассмеялся.

– О’кей. Скажи мне, а что ты думаешь о Петере Телеборьяне?

Андерс Юнассон произнес это имя так неожиданно, что Лисбет почти вздрогнула. Ее глаза заметно сузились.

– Какого черта ты без конца задаешь вопросы? Что тебе надо?

Ее голос вдруг напрягся и зазвучал как наждак о железо.

Андерс Юнассон наклонился к ней так близко, что почти вторгся на ее личную территорию.

– Потому что… Психиатр по имени Петер Телеборьян, довольно известный и авторитетный врач, за последние дни дважды настойчиво добивался моего разрешения навестить тебя.

Лисбет вдруг почувствовала, как по спине пробежали ледяные мурашки.

– Суд обязал его провести судебно-психиатрическую экспертизу твоего состояния.

– И что же?

– Мне Петер Телеборьян не нравится. Я ему отказал. В последний раз он явился сюда, в отделение, без предупреждения и пытался прорваться к тебе через медсестру.

Лисбет поджала губы.

– Он вел себя нагло и произвел на меня крайне неблагоприятное впечатление. Поэтому я и спрашиваю, что ты о нем думаешь.

На этот раз настала очередь Андерса Юнассона терпеливо дожидаться ответа Лисбет Саландер.

– Телеборьян – подонок, – сказала она под конец.

– Ты испытываешь к нему личную неприязнь?

– Можно сказать и так.

– Я беседовал с одним чиновником; он требовал, чтобы я пропустил к тебе Телеборьяна.

– И что же?

– Я спросил, имеется ли у него медицинское образование, позволяющее оценивать твое состояние, и предложил ему отправиться куда-нибудь подальше. Правда, в более дипломатичных выражениях.

– О’кей.

– Последний вопрос. Почему ты мне все это рассказываешь?

– Но ты же спросил.

– Да. Но ведь я врач и тоже изучал психиатрию. Почему же ты со мной разговариваешь? Значит ли это, что ты доверяешь мне?

Лисбет не ответила.

– Тогда я буду трактовать это именно так. Я хочу, чтобы ты знала: ты – моя пациентка. Следовательно, я действую только в твоих интересах, а не в чьих-то.

Она посмотрела на него с подозрением. Юнассон немного посидел молча, глядя на нее, а потом заговорил в непринужденном тоне:

– С медицинской точки зрения ты более или менее здорова. Тебе требуется еще максимум несколько недель реабилитации. Но, к сожалению, ты уже достаточно поправилась.

– К сожалению?

– Да. – Он улыбнулся. – Ты уже чувствуешь себя хорошо.

– Что ты имеешь в виду?

– Я имею в виду, что у меня нет никаких законных причин удерживать тебя здесь и, следовательно, прокурор сможет скоро потребовать, чтобы тебя перевезли в следственный изолятор в Стокгольм. Тебе придется дожидаться суда, который состоится через шесть недель. Полагаю, что запрос поступит уже на следующей неделе. А значит, Петеру Телеборьяну представится случай все-таки осмотреть тебя.

Саландер буквально застыла в постели.

Андерс Юнассон рассеянно посмотрел на нее, наклонился и поправил ей подушку. А потом заговорил так, словно просто размышлял вслух:

– У тебя нет ни головной боли, ни повышенной температуры; значит, доктор Эндрин тебя, вероятно, выпишет.

Он внезапно поднялся.

– Спасибо, что поговорила со мной. Я еще зайду к тебе до того, как тебя перевезут.

Он уже дошел до двери, когда Лисбет его окликнула:

– Доктор Юнассон.

Он обернулся к ней.

– Спасибо.

Он еще раз коротко кивнул, а потом вышел и запер дверь.

Лисбет Саландер долго сидела, изучая запертую дверь. Потом улеглась на спину и уставилась в потолок. Вдруг что-то отвлекло ее от мрачных размышлений – она ощутила под затылком что-то твердое. Подняв подушку, Лисбет, к своему изумлению, увидела маленький мешочек, которого там точно не было раньше. Она открыла мешочек и, ничего не понимая, уставилась на карманный компьютер «Палм Тангстен Т3» с зарядным устройством. Потом, присмотревшись, заметила на верхнем крае корпуса маленькую царапину. Ее сердце забилось с удвоенной силой. Это был ее собственный «Палм». Но как он здесь оказался?

Она растерянно перевела взгляд обратно на запертую дверь.