Девушка, которая взрывала воздушные замки

После похорон Драган Арманский побеседовал с Мартиной Шёгрен и нанял ее на работу в качестве домоправительницы и управляющей поместьем. Она бесплатно проживала на первом этаже пристройки и держала второй этаж наготове для случаев, когда «Милтон секьюрити» внезапно требовалось спрятать кого-то из клиентов, имевшего реальные или вымышленные основания опасаться за свою жизнь. Обычно такое случалось несколько раз в год.

Моника Фигуэрола поехала с ними. Мартина Шёгрен пригласила ее на кухню на первом этаже и сварила ей кофе. Пока Эрика Бергер и Микаэль Блумквист устраивались на втором этаже, Сусанн Линдер проверяла сигнализацию и электронное оборудование наружного наблюдения.

– В комоде перед ванной комнатой есть зубные щетки и туалетные принадлежности, – крикнула Мартина так, чтобы ее услышали наверху.

Сусанн Линдер и двое охранников из «Милтон секьюрити» заняли комнаты на первом этаже.

– Меня разбудили в четыре утра, и с тех пор я на ногах, – сказала Сусанн Линдер. – Составьте график дежурств, но дайте мне поспать хотя бы до пяти.

– Можешь спать всю ночь, мы справимся сами, – ответил один из охранников.

Сусанн Линдер поблагодарила и отправилась спать.

Моника Фигуэрола рассеянно слушала, как охранники включают в саду датчики движения и бросают спички, распределяя дежурства. Заступивший на дежурство охранник сделал себе бутерброд и уселся в телевизионной комнате рядом с кухней. Моника Фигуэрола изучала чашки с цветочками. Она тоже была на ногах с раннего утра и чувствовала себя утомленной. Она уже собиралась ехать домой, когда на кухню спустилась Эрика Бергер и, налив себе чашку кофе, уселась по другую сторону стола.

– Микаэль заснул, как убитый, едва добравшись до постели.

– Реакция на адреналин, – объяснила Моника.

– Но что теперь с нами будет?

– Вам придется посидеть тут несколько дней. Надеюсь, что через неделю все уже устаканится. Как ты себя чувствуешь?

– Вполне сносно. По-прежнему немного трясет. Такое приключается не каждый день. Я только что позвонила мужу и объяснила, почему не приеду домой.

– Ну да.

– Я замужем за…

– Я знаю, за кем ты замужем.

Повисло молчание. Фигуэрола потерла глаза и зевнула.

– Надо ехать домой спать, – пробормотала она.

– Бога ради. Кончай болтать, иди и ложись рядом с Микаэлем, – ответила Эрика.

Моника внимательно посмотрела на нее и спросила:

– Это, что, так очевидно?

Бергер кивнула.

– Микаэль что-нибудь говорил…

– Ни слова. Он обычно помалкивает, когда речь идет о его знакомых дамах. Но порой бывает как открытая книга. А ты так откровенно враждебно смотришь на меня… Вы явно пытаетесь что-то скрыть.

– Все дело в моем шефе, – сказала Фигуэрола.

– В шефе?

– Ну да. Эдклинт просто взбесится, если узнает, что мы с Микаэлем…

– Понимаю.

Они снова помолчали.

– Не знаю, что там у вас с Микаэлем происходит, но я тебе не соперница, – призналась Эрика.

– Нет?

– Мы с Микаэлем встречаемся время от времени, но он мне не муж.

– Я поняла, что у вас с ним особые отношения. Он рассказывал мне о вас в Сандхамне.

– Ты ездила с ним в Сандхамн?.. Значит, это серьезно.

– Ты, что, издеваешься?

– Моника… Я надеюсь, что вы с Микаэлем… Я постараюсь вам не мешать.

– Неужели?

Эрика пожала плечами.

– Его бывшая жена совсем спятила, когда Микаэль ей со мною изменил, и выгнала его. Но тогда я была виновата. Пока Микаэль считает себя холостяком, я не собираюсь терзаться угрызениями совести. Но я дала себе слово, что, когда у него с кем-нибудь возникнут серьезные отношения, я постараюсь держаться от него подальше.

– Я не знаю, можно ли вообще на него всерьез полагаться.

– Микаэль, конечно, не такой, как все. Ты влюблена в него?

– Мне кажется, да.

– Ну и хорошо. Только не говори ему об этом раньше времени. Иди спать.

Моника немного подумала, потом поднялась на второй этаж, разделась и заползла в постель к Микаэлю. Тот что-то пробормотал и обнял ее за талию.

Эрика Бергер еще долго сидела на кухне одна и предавалась невеселым размышлениям. Внезапно она почувствовала себя глубоко несчастной.

Глава 25

Среда, 13 июля – четверг, 14 июля

Микаэль Блумквист никогда не мог понять, почему в судах такие тихие громкоговорители. Он с трудом расслышал объявление о том, что разбирательство по делу Лисбет Саландер начнется в зале номер пять в десять ноль-ноль. Правда, журналист явился заранее и расположился у входа в зал суда, так что его впустили одним из первых. Он сел в зале для публики, на левой стороне, откуда лучше всего виден стол ответчика. Публика, если можно сказать, валила валом. Массмедиа по мере приближения даты процесса подогревали к нему интерес. В последнюю неделю прокурора Рикарда Экстрёма почти ежедневно интервьюировали.

Экстрём буквально превзошел самого себя.