Девушка с татуировкой дракона

Завершив свое досье, Лисбет Саландер собрала всю документацию в бумажный пакет из супермаркета ICA и выставила его в прихожую к двадцати другим мешкам с газетами. Адвокат Бьюрман оказался безупречен – по крайней мере, с виду. В его прошлом вообще не было ничего такого, что Лисбет могла бы использовать как компромат. Она твердо знала, что он подонок и мерзавец, но так и не нашла ни единого факта, который помог бы ей это доказать.

Придется искать другие варианты. После того как она проанализировала все, оставался лишь один. И этот вариант казался ей наиболее привлекательным или, по крайней мере, вполне реалистичным. Самый простой выход из создавшегося положения – если бы Бьюрман попросту исчез из ее жизни. Внезапный инфаркт, и все кончено. Но в том-то и вся загвоздка – у омерзительных пятидесятипятилетних мужиков не случается инфарктов на заказ.

Хотя над этим можно поразмышлять.

Микаэль Блумквист общался с Сесилией Вангер очень бережно. Сесилия требовала соблюдения трех условий.

Никто не должен знать об их встречах.

Ему следовало приходить только по ее звонку, когда она бывала в хорошем настроении.

И он должен был ночевать у себя дома.

Для Микаэля она стала настоящей загадкой. Когда они невзначай сталкивались в «Кафе Сусанны», она держалась вполне дружелюбно, но прохладно, и держалась на расстоянии. У себя же в спальне эта женщина сбрасывала маску и становилась просто неукротимой дикаркой.

Микаэлю не хотелось копаться в ее личной жизни, хотя его ведь наняли именно для того, чтобы копаться в личной жизни всего семейства Вангеров. Он испытывал двоякие чувства – ему было немного не по себе и в то же время его не оставляло любопытство. Однажды он спросил у Хенрика Вангера, за кем была замужем Сесилия и что у них произошло. Он задал свой вопрос, когда занимался биографиями Александра, Биргера и других членов семьи, находившихся на острове в день исчезновения Харриет.

– Сесилия? По-моему, она не имела к Харриет никакого отношения.

– А ее прошлое?

– Она вернулась сюда после учебы и начала работать учительницей. Тогда же познакомилась с неким Джерри Карлссоном, который, к сожалению, работал в концерне «Вангер». Они поженились. Я думал, что они стали счастливой парой – по крайней мере, поначалу. Однако через пару лет я стал замечать, что у них далеко не все ладится. Он ее избивал. Обычная история – он над ней издевался, а она терпела и защищала его. В конце концов Карлссон перегнул палку, и Сесилия попала в клинику с серьезными травмами. Я поговорил с ней и предложил помочь. Она переехала сюда, на остров, и с тех пор не желает встречаться с мужем. Я распорядился, чтобы его уволили.

– Но она по-прежнему официально замужем за ним.

– Не знаю, почему Сесилия не оформила официальный развод. Но поскольку она так и не собралась снова замуж, это, вероятно, было неважно.

– А этот Джерри Карлссон, он мог иметь какое-то отношение к…

– …к Харриет? Нет, в шестьдесят шестом году он в Хедестаде не жил и в концерне еще не работал.

– Ясно.

– Микаэль, я люблю Сесилию. С ней не всегда легко, но она одна из самых лучших представительниц нашего семейства.

Целую неделю Лисбет Саландер с бюрократической дотошностью планировала устранение адвоката Нильса Бьюрмана. Она репетировала – и отвергала – разные сценарии, до тех пор пока не отобрала несколько вполне реальных вариантов. Никаких импульсивных действий. В самом начале ей пришло в голову попытаться организовать несчастный случай, но вскоре Лисбет пришла к выводу, что с таким же успехом можно осуществить и откровенное убийство.

Требовалось соблюсти лишь одно условие. Адвокат Бьюрман должен умереть таким образом, чтобы ни одна ниточка следствия не привела лично к ней. То, что она будет фигурировать в предстоящем полицейском расследовании, ей казалось более или менее неизбежным. Ее имя рано или поздно всплывет, когда начнут изучать деятельность Бьюрмана. Но ведь она была лишь песчинкой из целого потока его нынешних и прежних клиентов и встречалась с ним всего несколько раз. Если только сам Бьюрман не записал у себя в ежедневнике, что заставил ее делать ему минет – а это казалось ей маловероятным, – у нее не возникло бы никакого мотива убивать его. Не должно быть ни малейших намеков на то, что его смерть каким-то образом связана с его клиентами. В конце концов, имеются бывшие подруги, родственники, случайные знакомые, коллеги и так далее. Кстати, сплошь и рядом случается даже то, что на юридическом языке принято называть random violence[63], когда преступник и жертва вообще не знают друг друга.

Если же речь зайдет о ней, то выяснится, что она – всего лишь беспомощная недееспособная девушка с документами об умственной неполноценности. Значит, было бы очень хорошо, если бы Бьюрмана убили таким изощренным способом, чтобы умственно отсталую девушку никак нельзя было в этом заподозрить.

Стрелковое оружие Лисбет отвергла сразу. Раздобыть его не составило бы для нее особого труда, но полиция как раз очень хорошо разбирается во всем, что связано с оружием, и таким образом сможет вычислить ее.