Девушка за красной дверью (ЛП)

— Рид! — Амелия ворвалась в двери в той же драматической манере, что и всегда. — Кто-то внутри ищет тебя и не оставит меня в покое, потому что он знает, что я твой друг. Если мне придется отвечать еще на какие-нибудь его занудные вопросы, я набью морду его старому чопорному лицу.

Я закатил глаза и подхватил ее, когда она споткнулась о собственные ноги.

Как так получилось, что она уже наклюкалась?

— Блестяще. Ты расслышала его имя?

Глаза Амелии затрепетали, когда она встала на ноги, и я осторожно убрал руки с ее плеч.

— Это тот парень, Келл, которого ты так сильно ненавидишь.

Я рассмеялся, глядя, как Чарли изо всех сил пытается удержать Амелию в вертикальном положении.

— Келл нашего возраста, Амелия. Он не старый.

Ее голова безвольно склонилась набок:

— Не знаю. Мне все равно. Мне он показался старым.

Вероятно, это было потому, что она с трудом могла держать глаза открытыми. Девушка отрывалась изо всех сил, когда хотела этого.

Амелия, пошатываясь, снова подошла ко мне, и я обнял ее за спину, чтобы она не упала.

— Я здесь, чтобы позаботиться о твоем, — прошептала она, — подарке, пока тебя не будет.

Чарли уловила громкие, невнятные слова Амелии и закашлялась, отчего коктейль «Виндзор» выплеснулся у нее изо рта, потек по подбородку и испачкал верх платья.

Никаких сомнений ‒ Амелия станет моей смертью.

Вздохнув, я еще раз убедился, что Амелия надежно стоит на своих ногах, и помахал рукой, оставляя их позади, чтобы поискать старого, с чопорным лицом студента универа, о котором говорила Амелия.

ШЕСТЬ

УБИВАЛ КОГО-НИБУДЬ В ПОСЛЕДНЕЕ ВРЕМЯ?

ЧАРЛИ

Алкоголь ‒ это дьявол.

Забудьте.

Виндзор ‒ сущий дьявол. Он силен и бесшумен и подкрадывается к вам, как маленький ниндзя-убийца, посреди ночи.

— Святые яйца, — сказала я, держась за голову, когда повернулась, чтобы посмотреть на только что протрезвевшую Амелию. Что меня искренне разозлило, учитывая, что почти час назад она бегала вокруг, как маленький пьяный цыпленок.

— Зачем я выпила еще один «Виндзор»?

Амелия повернулась в мою сторону, уголки ее рта приподнялись, а в глазах появился блеск:

— Потому что я тебе надоела, и ты предпочла бы быть с Ридом?

У меня отвисла челюсть:

— Что? Ни за что. Ты потрясающая, а Рид…

— Сексапильный. Восхитительный. Привлекательный. Единственный рыжеволосый мужчина на свете, который до глупости хорош собой и талантлив. О, давай не будем забывать, что он, по сути, представитель королевской крови.

Я не думала, что это возможно, но моя челюсть отвисла еще больше. Она была права во всем, но королевская кровь сбила меня с толку.

— Ого. Ну-ка назад. Ко… королевской? — балкон теперь был пуст, вечеринка закончилась, но я придвинулся поближе к Амелии. — По-настоящему?

— По. Ебануто. Настоящему. Никогда не думала, что у него такая же фамилия, как у всемирно известных принцев?

Я задумчиво прищурила глаза, затем они расширились:

— Ни за что.

— И он британец.

Обычно я, пуская слюни, сосредотачивалась на его акценте, который слетал с его надутых губ, а не на том факте, что он мог быть какого-нибудь королевского происхождения. Кроме того, кто бы установил такую корреляцию?

Хотя, он действительно был похож на Гарри. Их можно было бы считать близнецами.

— Насколько королевская? — спросила я.

— Типа, он их троюродный брат, — сказала Амелия, отправляя в рот вишенку из своего чистого «Ширли Темпл».

— Да заткнись ты.

Она громко жевала, вытирая рот тыльной стороной ладони:

— Он даже не близок к трону, но считается «частью семьи».

Я буквально не могла этого понять:

— Ебаная. Срань. Господня.

— Что? — спросил Рид, и я повернула голову, чтобы посмотреть в его сторону.

Я была совершенно потрясена его красотой. Никому нельзя позволять быть таким мужественным и

красивым.

Я пискнула от шока. Законно завизжала, как чертова морская свинка, хватаясь за свою маску, сбрасывая ее, как будто мне было что скрывать.

Может быть, мои растущие чувства к нему?

Тише, внутренний диалог, у меня сейчас нет на тебя времени.

— О, я рассказывала Чарли, какой ты знаменитый, — ухмыльнулась Амелия, гордясь собой за то, что раскрыла его секрет.

Рид закатил глаза и снял свою собственную маску. Это был первый раз за весь вечер, когда я видела его без нее, и, боже милостивый, почему маленькая веснушка возле его правого глаза делала его таким красивым? И почему ямочка на его щеке казалась еще больше, чем обычно?

— Пожалуйста, не надо, Амелия, — взмолился Рид с задумчивым выражением на лице.

— Что? — глаза Амелии были невинны. — Ты никогда этим не хвастаешься. Это же круто.

— Это не так, — Рид отвернулся от Амелии, умоляя меня не волноваться. — Я просто… Рид. В этом нет ничего особенного.

— Не бойся того, кто ты есть, — сказала я. Это было банально, но в то же время верно.

— Ха, — сказала Амелия, отправляя в рот еще одну вишенку из мараскино. — Если я правильно помню, ты, Рид Виндзор, сказал мне нечто подобное на днях.

Она пошевелила бровями, и Рид застонал: