Девушка за красной дверью (ЛП)

— Заткнись, — я была перфекционистом, это не было новостью. — Думаю, это будет интересно. Я абсолютно никого не знаю, поэтому планирую сидеть в конце класса и сливаться с толпой. Вошла. Ушла.

Блейк что-то пробормотала.

— Это план которого я всегда придерживаюсь, — она пошевелила бровями вверх-вниз, и на ее лице появилась улыбка.

— Держи его у себя в штанах, ладно? — пошутила я, направляясь через гостиную на задний двор, где располагалась наша мастерская.

— Итак, — сказала Блейк, закусывая булочкой, которую прихватила из моей кладовки, — какие у нас планы на сегодня?

Выдохнув, мои губы задрожали, и я толкнула дверь, направившись по сочной траве мимо бассейна в форме персика.

— Нам нужно закончить четыре заказа до конца дня, — была пятница, и я отчаянно пыталась не психовать из-за того, что на каждое изделие у нас уходило не менее трех часов, а все заказы должны были быть выполнены к завтрашнему дню.

— Занятия в университете начинаются на следующей неделе, так что ты будешь занята в понедельник, среду и пятницу, верно?

— Ага, — сказала я, набирая комбинацию цифр на клавиатуре сигнализации на стене нашей мастерской. — А Джеймс приступает к работе на полную ставку во вторник, — зазвенела сигнализация и я открыла дверь. — С нетерпением жду, когда она начнет. Ее магазин на «Этси» просто нереальный (прим. Этси — сайт для продажи изделий ручной работы, старинных вещей и товаров ограниченного выпуска).

Мы почти год искали другую девушку, которая пришла бы к нам работать, но никто так и не подошел. А с учетом того, как развивался наш бизнес, мы с Блейк больше не могли заниматься этим сами. Джеймс была местным жителем, у нее было множество крутых украшений ручной работы, и так же как у нас с Блейк, у нее было мальчишеское имя. В тот момент, когда она вошла в дверь, все и случилось. Сработал внутренний инстинкт, и я сразу все поняла.

«Лучше, чем месть» — наш с Блейк бизнес по реставрации ювелирных изделий. Все началось с записки, а закончилось идеей.

С записки Брэндона.

По крайней мере, из этого вышло что-то замечательное. Наш бизнес никогда бы не состоялся, если бы не мое разбитое сердце.

Мы реставрировали и переделывали ювелирные изделия для самых разных людей. Мои клиенты были самыми разными — от мстительных женщин, которых, как и меня, бросили у алтаря, до мужчин, которые хотели поменять старые, вышедшие из употребления украшения для женщин, которых они безнадежно любили в течение пятидесяти лет. Мы были компанией для женщин, но в основном мы просто любили хороших людей. И, к счастью, они поддерживали нас большим количеством.

Только в прошлом году мы увидели хоть какую-то прибыль.

— Окей, — сказала я, указывая на нашу чертежную доску в гостиной. Я сняла колпачок с маркера. — У нас два браслета и два ожерелья. У нас есть дизайны от клиентов, но их нужно набросать, чтобы я могла загрузить их на компьютер.

— Круто, — сказала Блейк, хватая свой маркер. — Я нарисую эти два, — она указала на две бумаги на столе. — Ты приготовишь остальные, и мы сможем вернуться домой в адекватное время. Я вымотана после вчерашней ночи.

Я фыркнула, подумав о ее неудаче со свиданиями, и села на красный табурет слева от меня.

— Заткнись.

Я подняла руки в знак капитуляции и наклонила голову, читая запрос на дизайн от заказчика:

— Никакого осуждения. Вообще никакого осуждения.

Щелчок колпачка маркера означал, что Блейк закончила наш разговор. Она перешла из дружеского режима в рабочий за долю секунды, и я рассмеялась про себя. Взяла пульт от звуковой системы, и Шон Мендес начал напевать свои проникновенные мелодии.

Блейк была инь для моего ян.

Рабочая по металлу для моего художника.

Глупая для моей придурковатости.

Спасибо Богу за нее.

Видите? Мне не нужен мужчина.

Кроме того, у меня в прикроватной тумбочке лежала моя верная игрушка-сексуальный друг, а также мое фантастическое воображение.

Со мной все будет в порядке.

Со мной все было

в порядке.

У меня не было времени на ненависть. Я твердо верила во второй шанс, в прощение и в то, что нужно находить хорошее во всем. Даже в ситуации с Брэндоном. Я простила этого придурка и двинулась дальше.

Независимо от ситуации, я была обязана и полна решимости быть большим человеком.

А вот с моим будильником ситуация обстоит иначе… мы были в вечной ссоре. С тем, который я постоянно теряла. С его стороны прощения не было, а я не была готова сдаваться.

Вот почему я уставилась на огромную дыру в своей стене.

— Дерьмо, — выругалась я, прикусив губу, когда оценивала поврежденную гипсокартонную стену, обводя пальцем дыру. Я поспешно повернулась к будильнику с презрением на лице. — Ты ублюдок. Посмотри, что ты заставил меня сделать!

Я отказывалась зацикливаться на том факте, что разговариваю с неодушевленным предметом. Я всегда разговаривала только со своим будильником, и то потому, что она всегда будила меня в лучшие моменты моих снов.

Да, она. Она была злобной сукой.

Я имею в виду, что у меня была веская причина кричать, и я делала это только наедине, что, теперь, когда я думаю об этом, не делало меня более здравомыслящей.