Диадема Марии Тарновской

– Но я никого не вижу ни у одного кипариса, – буркнул Прилуков.

Мария посмотрела туда, где недавно стоял незнакомец. Его место заняла молоденькая дама в нарядном белом платье.

– И правда, он уже ушел. – Женщина почувствовала, как кожа покрылась мурашками. – Очень неприятный мужчина в студенческой куртке и очках.

– Я боюсь этих студентов, – недовольно заметил Донат. – Они не последняя сила революционеров. Держитесь от них подальше.

– От кого это держаться подальше? – Владимир появился неожиданно, с маленьким букетиком ромашек. – Держите, Мария.

Женщина понюхала цветы и скривилась:

– Они пахнут чем-то вроде мыла. Знаете, я не очень люблю ранние весенние цветы.

Прилуков улыбнулся и достал из кармана часы. Тарновская заметила, что они из чистого золота высокой пробы:

– Извините, господа, мне пора. Моя жена уже минут десять ждет меня на набережной. Мы обещали детям поесть сегодня мороженое и нанять повозку к водопаду. Вы ездили к водопаду?

Тарновская покачала головой:

– Нет. Видите ли, Владимир никуда меня не выпускает. Иногда мне кажется, что он с удовольствием надел бы на меня паранджу, однако, на мое счастье, мы не мусульмане.

Донат расхохотался:

– Это очень забавно. Но к водопаду все же поезжайте. – Он снова взглянул на часы, и Мария усмехнулась.

– Что ж, отпускаю вас к жене. Держите меня в курсе насчет нашего больного.

– Всенепременно. – Донат поклонился и поспешил к маленькому ресторанчику, возле которого его ждали жена и дети.

Тарновская еще раз поднесла букетик к носу, потом смахнула пальцем желтую пыльцу, испачкавшую кончик, и, оглянувшись на кипарис, чуть слышно вскрикнула.

Человек в студенческой куртке снова стоял там и снова не отрывал от нее глаз. Она поежилась, думая, рассказать ли о нем Шталю, и решила, что пока не стоит.

– Пойдемте домой, Владимир. Я достаточно нагулялась и хочу есть.

Шталь, как дрессированная собачонка, готовая постоянно прыгать на задних лапах в угоду своему хозяину, закивал:

– Конечно, конечно, дорогая. Идемте.

Они обогнули скамейку и повернули к кипарису. Странный мужчина успел исчезнуть.

«Может быть, он мне мерещится?» – подумала женщина и побледнела.

Студент мелькнул возле магнолии и снова скрылся. Она вцепилась в руку Владимира:

– Умоляю вас, пойдемте скорее.

– Да что с вами? – удивился Шталь. – Вы побелели как полотно.

– Я неважно себя чувствую. – Мария едва не упала в обморок. – Я хочу быстрее прийти домой и лечь.

Он почти дотащил ее до дачи.

Войдя в гостиную, женщина в изнеможении опустилась на диван.

– А теперь оставьте меня, Владимир. Я не хочу ни есть, ни пить. Я дам вам знать, когда мне станет лучше.

Шталь снова повиновался и поднялся к себе в комнату. Мария положила голову на подушку. Ее трясло, губы посинели. Женщина лихорадочно размышляла, чего хочет от нее этот странный человек, но так ничего и не придумала. Вероятно, он был сумасшедшим, каких много приезжает в Крым.

«Нужно держаться от него подальше, если он попадется мне на глаза», – решила Тарновская, понемногу успокаиваясь.

Дрожь в руках утихала, по лицу разливался румянец. Она кликнула служанку и велела накрывать стол.

Глава 50

Ялта, 1903 г.

– Вы просили дать вам знать, как чувствует себя Боржевский. – Прилуков вошел в гостиную и опустился в кресло. – Сегодня утром он умер. Похороны завтра.

Шталь взглянул на него с ненавистью:

– Я не понимаю, при чем тут мы. Его похоронят без нас.

Мария посмотрела на любовника с удивлением:

– Вы неправы, Владимир. Я должна проститься с человеком, который сделал мне много хорошего и получил страшную рану тоже из-за меня.

– Вы очень добры, Мария, – буркнул Шталь. – Что касается меня, я никуда не пойду.

– Вы имеете на это полное право.

– Я сам провожу вас. – Прилуков дернулся на месте, и по его лицу расплылась радостная улыбка. – Давайте встретимся завтра, скажем, часиков в десять на набережной. Я провожу вас к дому Стефана.

– Ну уж нет, – вмешался Шталь и замахал руками. – Я пойду с вами.

Донат посмотрел на Марию, словно говоря: «Ну у вас и воздыхатель», – и поклонился:

– Это как вам будет угодно.

– Вот именно, мне угодно. – Лицо барона налилось свекольным цветом.

Юрист встал, собираясь уходить:

– Что ж, мне пора. Жду вас завтра на набережной.

Он ушел, и Шталь скривился:

– Зачем ты кокетничаешь с ним? – Любовник говорил ей «ты» либо в минуты нежности, либо от обиды. – Неужели не понимаешь, что это неприлично?

– Неприлично? – Тарновская сдвинула брови и вдруг расхохоталась. – Это говоришь мне ты, жалкий импотент и трус? Да ты должен благодарить Бога, что познакомился со мной и что я с тобой сошлась. – Она поднялась и выпрямилась. – Ты мне надоел, Владимир. Еще одна такая выходка с твоей стороны – и я тебя выгоню. У меня достаточно денег, чтобы прожить здесь без тебя.

Шталь закусил губу. Он понимал, что Мария не блефует. Она действительно проживет без него на шикарной даче, не зная нужды, – и в этом была его вина. Он давал ей деньги, сколько она просила, никогда не требовал отчета, иногда просто дарил купюры, и женщина могла скопить неплохую сумму.