Дикая Флетчер

– Ненавидит их, но никогда нельзя отказываться от еды деревенских жителей. Они сами добывают себе пропитание. Это большой труд, и это важный жест с их стороны, когда они предлагают тебе свою пищу.

– Энид – врач?

– Не-а. Она что-то вроде медсестры. Ее обучили базовому уходу, и она регулярно обращается к докторам в Бангоре. Иногда мы прилетаем с врачом, чтобы организовать клинику и осмотреть жителей деревни.

– Значит, если кому-то нужно попасть в больницу…

– Для экстренных случаев есть медэвакуация, в противном случае они вызывают нас. Мы уже забирали людей с серьезными травмами. – Тон Джоны становится мрачным. – Эти полеты всегда кажутся в пять раз длиннее.

Но я готова поспорить, что Джона никогда не отказывается их совершать. Он может быть ослом, но он, похоже, осел с тягой к помощи другим.

– Что случилось с той маленькой девочкой?

– Сильная астма, и ее ингалятор в последнее время не очень помогает. Ей нужен аппарат искусственной вентиляции легких, а тот, что у них был – динозавр, судя по звукам, – вышел из строя на прошлой неделе. Теперь, по крайней мере, бедный ребенок сможет снова дышать. – Джона вздыхает, и в этом простом звуке я чувствую огромное облегчение.

– Зачем ее семье жить здесь, если у нее проблемы со здоровьем? Будь я на их месте, я бы переехала в Бангор.

Джона украдкой смотрит в мою сторону, сильно нахмурив лоб.

– Потому что ее семья живет здесь уже сотни лет. Это их дом. Это все, что они знают. Это то, как они хотят жить. – Он говорит об этом так буднично, словно другого объяснения нет, и нет необходимости уточнять.

– Я не понимаю.

– Ты и не обязана – ты просто должна уважать это.

Теперь Джона читает лекцию мне. В голову приходит еще одна мысль.

– Так вот почему ты торопил меня с утра?

– Ты имеешь в виду, что возможность маленькой девочки дышать была важнее твоего тщеславия?

Я закатываю глаза, принимая это за подтверждение.

– Ты мог бы сказать мне. Тогда я бы не решила, что ты просто ведешь себя как мудак.

– И где же тут веселье? – Джона открывает мою дверь и придерживает ее для меня.

– Значит, у тебя есть манеры, – бурчу я, садясь на свое место.

– Обычно я приберегаю их для девушек, но сегодня сделаю исключение, – бросает он в ответ, не пропуская ни одного удара, и захлопывает мою дверь, прежде чем я успеваю ответить.

– Ублюдок, – бормочу я, закусывая нижнюю губу, чтобы не улыбнуться.

Однако его колкие замечания уже не так жалят, как в начале.

Вообще-то, думаю, что мне начинает нравиться этот балаган.

Я жду Джону, пока он делает два медленных круга вокруг самолета, его мозолистые пальцы гладят металлический корпус, брови нахмурены в напряженном внимании. Наконец, он забирается внутрь.

– С самолетом что-то не так?

– Ни трещин, ни утечек. Все хорошо.

– Значит… Куда дальше? – спрашиваю я, когда он снова начинает щелкать выключателями.

– То есть ты еще не бросаешь меня? – Он говорит это шутливым тоном, но я чувствую сомнение.

– А ты хочешь, чтобы бросила?

Он больше не может терпеть такого пассажира?

Следует долгая пауза.

– Нет. Не хочу.

– Что ж, хорошо тогда. Только не упади в воду, ладно?

Джона усмехается, надевая гарнитуру.

– Если ты думала, что посадка здесь была захватывающей, подожди, пока мы не взлетим.

* * *

Джона выключает двигатель. После дня, проведенного под его почти непрерывный рев, тишина кажется еще более безмятежной.

Сняв гарнитуру, я откидываюсь на сиденье и смотрю на здания «Дикой Аляски». Солнце все еще высоко, хотя уже больше восьми вечера. Голова болит от усталости и перевозбуждения, а еще от голода. За весь день я съела только яблоко, банан и горсть крекеров, которые Агнес предложила мне во время одного из наших возвращений на базу.

– Значит… – Джона вздыхает. – Просто зарабатываю деньги, верно?

Если его миссией было заставить меня сегодня взять свои слова назад, то он блестяще преуспел в этом. Это был долгий и утомительный день посадок на ухабистые взлетно-посадочные полосы, которые представляют собой не что иное, как короткие грунтовые дороги, изолированные тысячами километров в основном необитаемой земли во всех направлениях. Почти каждая поездка сегодня была сделана ради жителей деревень, чтобы передать им предметы первой необходимости, которые были заказаны несколько недель назад. Джона знал всех этих людей по именам. Он шутил с ними и извинялся за ожидание. Они благодарили его, хотя большинство ждали у этих взлетно-посадочных полос уже несколько часов. Одна из них несколько дней была недоступна из-за сильного тумана, который не позволял пилотам там приземляться.