Дикая одиссея. 6 000 км по Сибири, Китаю и Монголии с моими собаками

— В этой стране есть определенные правила, и любой иностранец, само собой разумеется, должен их соблюдать! — заявляет он с довольно заносчивым видом.

— Я всегда их соблюдал, в том числе и во время данной экспедиции, и могу вам это доказать. Все было организовано в соответствии с этими правилами и согласовано с вашим начальством, которое по каким-то неизвестным мне причинам не передало информацию сюда.

Он, не отвечая, с неприступным видом возвращается в свой кабинет, не уделяя нам больше ни минуты внимания и оставляя нас с нашими собаками и нашим оборудованием.

У меня невольно опускаются руки.

На другом берегу Амура китайцы изнывают от нетерпения. Мне стало известно от нашего переводчика (который будет сопровождать Пьера и Арно во время моего путешествия по территории Китая), что китайцы установили транспаранты с приветственными надписями и соорудили небольшой помост, а также меня ждут многочисленные представители средств массовой информации и официальные лица. Чувствуя холодок в груди и немного стыдясь своего бессилия, я вынужден сообщить им, что сегодня я не въеду в Китай и что они старались зря…

Всю вторую половину дня я пытаюсь связаться со службами нашего посольства и с российскими властями, но всего лишь узнаю, что мне очень сильно не повезло, потому что сегодня пятница и канун самого большого периода праздничных и просто выходных дней, связанных с наступлением Нового года и русского православного Рождества, и что сейчас у всех, в том числе и у государственных служащих, выходной. Даже наше посольство — и то почти пустое. Дежурному по посольству не удается ни с кем связаться. В следующие два дня — то есть в субботу и воскресенье — таможня будет закрыта… Я отправляю сообщения куда только можно — в посольство России во Франции, в Министерство иностранных дел Франции, в различные российские органы власти, координаты которых мне известны… Поздно ночью я получаю успокаивающее сообщение из посольства, в котором мне советуют явиться на следующий день с утра пораньше в пограничный пункт. Именно так мы, конечно же, и поступаем. Дежурный таможенник уходит проконсультироваться к своему начальнику и, возвратившись несколькими минутами позже, сообщает, что ничего не изменилось и нам придется подождать. Поэтому мы ждем. Ждем в течение шести часов. В конце концов начальник таможни лично появляется перед нами и говорит (с заметным удовольствием!), что, несмотря на все наши усилия, не получил относительно нас никаких новых распоряжений.

Я ничего не понимаю. Поскольку разница во времени между данным регионом и Москвой составляет семь часов, я не смогу ни с кем связаться раньше четырех часов дня по местному времени. А сегодня еще и суббота!

Получается, что мы застряли здесь по меньшей мере до понедельника. Впав в глубокое уныние, мы снова разворачиваемся на сто восемьдесят градусов и возвращаемся в село, где нам предстоит провести двое суток и которое мы уже начинаем ненавидеть.

Погода — просто замечательная. Температура — между тридцатью и сорока градусами ниже нуля, ветра нет, ярко светит солнце. Собаки пребывают в прекрасной форме и, как и я, сгорают от желания побыстрее отправиться в путь. Впрочем, мы здесь крепко застряли. Я еле сдерживаюсь и еще активнее предпринимаю различные действия: шлю по электронной почте срочные письма в соответствующие министерства, отправляю текстовые сообщения по телефону… Но, по правде говоря, мне мало кто и мало что на это отвечает, и если я и получаю ответ, то примерно такого содержания: «Я попытаюсь выяснить, что могу сделать, однако все органы административной власти сейчас закрыты».

Чтобы хоть как-то снять нервное напряжение, я надеваю упряжь на собак и по заснеженной дороге еду в ближайшее село. Дорога эта тянется вдоль колючей проволоки, окаймляющей нейтральную полосу шириной более пяти километров, противоположная граница которой обозначена самой рекой Амур. Вооруженные автоматами Калашникова солдаты, ведущие наблюдение на сторожевых вышках, сообщают по телефону начальству о том, что мимо них проехала собачья упряжка и в какое время это произошло.

В понедельник утром мы даже не едем на таможню, потому что так и не было получено никаких новых документов и сообщений, позволивших бы нам пересечь границу.

В этот понедельник у всех российских государственных служащих выходной день, однако мне удается связаться с несколькими чиновниками в министерстве иностранных дел Франции, в посольстве Франции в Москве и в посольстве России в Париже. Кроме того, я поставил в известность средства массовой информации и те начали поднимать шум, тем более что я сообщил, что у нас скоро закончится корм для собак, а следующая точка, в которой заготовлен корм, находится хоть и всего лишь в двух километрах отсюда, но… по другую сторону Амура, в Китае!