Дикая сердцем

– Мне надо в дом, – говорит Рой и шаркает к крыльцу, как будто разговор с Мюриэль окончен.

– Значит, я заеду за тобой в восемь в пятницу? – кричит она ему вслед.

– Зачем?

Она качает головой.

– Чтобы на твою руку наложили гипс? Ну, помнишь, ту, что сломана в двух местах.

Он хмыкает.

– Бандаж отлично справляется.

Я вздыхаю. Ну вот, началось…

– Даже не вздумай говорить мне, что тебе не нужен гипс.

– Я сам доберусь туда! – гавкает Рой.

– И как же? Ты даже ведро молока не можешь донести в дом!

– Черта с два я не могу! Я дал этой девочке донести его, чтобы она перестала меня доставать.

– Тебе нужен гипс. – Руки Мюриэль упираются в бока. – Иначе без руки останешься. И какой от тебя тогда толк, если ты будешь жить здесь один? Думаешь, мы будем каждый день заботиться о твоей упрямой заднице?

Возможно, Мюриэль и права, но ее методы убеждения Роя оставляют желать лучшего. Его лицо из пепельного становится ярко-красным. Удивительно, что у него не случается сердечный приступ вообще каждый раз, когда она переступает границу его участка.

У меня нет терпения слушать их препирательства и желания снова звонить в 911.

– Я отвезу Роя на прием в пятницу. Ему наложат гипс, чтобы он мог поправиться как можно быстрее, потому что иначе, он знает, ему придется слушать об этом всю свою оставшуюся жизнь, – говорю я Мюриэль, но гляжу на Роя.

Он огрызается в ответ.

– Ладно.

– Ну… наконец-то ты поумнел. – Губы Мюриэль изгибаются в улыбке. – Я только что была в твоем саду, Калла. Похоже, клубника уже готова к сбору. Тебе нужно будет вытащить все банки из погреба и…

Рой ковыляет в дом, оставляя меня разбираться с грандиозными планами Мюриэль по приготовлению джема.

Глава 30

Когда я выпрыгиваю из грузовика во дворе Роя в пятницу утром, солнце стоит уже высоко. По прогнозам, температура воздуха будет около двадцати шести градусов, что всего на несколько градусов ниже, чем в Торонто.

Рой выходит из своего дома с кружкой кофе в руках, когда я иду к его крыльцу, и выглядит чуть менее взъерошенным, чем в последние несколько дней. В сарае, ожидая, когда их выпустят, блеют неугомонные козы и кудахчут куры. Где-то вдалеке жужжит бензопила, распиливающая дерево.

Рой глубоко вдыхает.

Я уверена, что он тоже чувствует запах дыма. Я уловила его слабый аромат сразу, как только вышла из дома. Сначала я решила, что это какой-нибудь костер неподалеку, но сейчас установили такие строгие ограничения из-за пожаров, что никто ничего не жжет. По радио подтвердили, что дым доносится от пожаров, бушующих более чем в ста пятидесяти километрах к югу от нас, ветром.

Когда Джона выходил сегодня утром из дома, он сыпал проклятиями. Ветер сводит на нет все их усилия по тушению, раздувая пламя, которое уже уничтожило почти двести пятьдесят квадратных километров леса в районе Лебединого озера. Единственный плюс ветра в том, что он должен хоть как-то улучшить качество воздуха, которое уже было признано «нездоровым».

Рой хмурится, глядя на мое лицо, волосы, одежду – пару джинсов и бледно-розовую футболку, которую я не надевала слишком давно.

– Чего это ты так нарядилась?

Я предполагаю, что он имеет в виду мой макияж и волосы, которые я завила на бигуди, чтобы сделать несколько пляжных волн.

– У тебя прием в больнице, помнишь?

– Что, твой пилот уже недостаточно хорош? Хочешь подцепить доктора?

Я одариваю Роя безучастным взглядом.

– Ты же в курсе, что мы живем в двадцать первом веке? Женщины уже давно не прихорашиваются, чтобы найти мужа. Они могут хорошо выглядеть и потому, что хотят этого сами.

Рой издает непонятный звук, но больше ничего не говорит.

Я протягиваю ему тарелку с клубничными кексами.

– Вот. Испекла прошлым вечером. Думаю, они хорошо получились.

Рой рассматривает тарелку, прежде чем принять ее.

– Похоже, ты удивлена этому.

– Скажем так, мой послужной список в выпечке не очень хороший. Но Джоне они, кажется, понравились.

Пока он собирался, съел три штуки.

– Я не завтракаю. – Суровые глаза Роя на мгновение бросают взгляд на меня, а затем возвращаются к тарелке. – Но, может быть, я попробую один через некоторое время и скажу тебе, если он окажется ужасным.

– Я знала, что могу на тебя рассчитывать. Кстати, мне стоит спросить, как то жаркое, которое я принесла вчера?

Теперь я приношу Рою ужин каждый вечер. Он перестал жаловаться на то, что я захожу к нему на кухню, чтобы поставить еду, а контейнер с предыдущего дня всегда вымыт и ждет, когда я его заберу.

Рот Роя трогает крошечная ухмылка, намекающая на веселье.

– Оно было ничего.

– Что ж… отлично. – По крайней мере, кажется, я начинаю сносно готовить. – У нас около часа, чтобы закончить все утренние дела, прежде чем мы отправимся в больницу.

Палмер находится в пятидесяти минутах езды, по другую сторону от Уасиллы. Я заранее съеживаюсь, готовясь к упрямому отказу Роя и собираясь размахивать телефоном перед его носом и угрожать позвонить Мюриэль.

– Там полкофейника кофе. Угощайся, если хочешь.