Дикарь

Плечи Дрисколла поникли. Он сделал странное судорожное движение, и изо рта у него потекла струйка крови…

- Мой телефон. Мне жаль, что ты так страдал… дай мне телефон…

Джек молчал. Женский голос в его мыслях становился громче, заглушая ненависть, хотя он и пытался держаться за неё. Он ни разу не слышал этого голос наяву, но знал, что он скажет.

Отпусти… Отпусти и забудь…

На негнущихся, словно чужих, ногах Джек подошёл к комоду, взял черную вещичку и, обойдя лужу крови, медленно протянул Дрисоллу.

Тот схватил ее и надавил на одну из кнопок.

Джек отступил назад, а Дрисколл поднял голову. Их глаза на мгновение встретились. Изо рта Дрисколла вновь хлынула кровь. Его взгляд смягчился, и он зашептал.

- Увидеть, как ты с волком на плече тащишь за собой оленя, а тело твоего врага остается позади окровавленным в снегу…. - Кровь хлынула сильнее, потекла быстрее. Раздалось странное бульканье, словно река текла у Дрисолла в груди, расширяясь и пузырясь.  - Это было чудо. Настоящее чудо. А тебе было всего двенадцать лет…

Дрисколл засмеялся, брызнула кровь. Красные, густые капли падали на его рубашку.

- Я знал… В тот момент… ты был воином другой эпохи, достойным… спартанцев. Ты… непревзойдённый… - Дрисколл выпрямил шею, казалось, собрав последние силы. Поднёс руку ко лбу и отсалютовал Джеку. Затем из его рта вырвался свистящий звук, его дыхание остановилось, голова поникла, а телефон упал в лужу крови на полу.

Джек постоял там с минуту, повернулся и вышел из комнаты, закрыв за собой входную дверь.

Мягкими, пушистыми хлопья падал снег. Джек надел снегоступы и пошел к деревьям по другую сторону дома Дрисколла. Сердце Джека учащённо забилось. Его следы, оставленные в снегу несколько минут назад, уже почти занесло свежевыпавшим снегом. Скоро их совсем не будет видно. Джек поднял голову и принюхался.

«Снег скоро прекратится, хотя высоко в небе его ещё очень много».

Он шагнул вперёд, устремив взгляд на серый горизонт, напоминая себе, что где-то далеко-далеко, глубоко под замёрзшей землёй, должна вновь пробудиться долгожданная весна.

Глава сорок третья

Джек

Наши дни

«Где же она?»

Сердце нервно забилось, когда он в сотый раз выглянул в окно, надеясь увидеть грузовик Харпер, въезжающий в ворота, но они так и оставались закрытыми.

Он спустился в фойе, где тут же появился Найджел. На это Джек и надеялся, хотя до сих пор не понимал, как дворецкому удается быть настолько незаметным. Возможно, он, подобно волку, мог чувствовать приближение людей? Однако, на взгляд Джека, Найджел больше походил не на волка, а на ласку.

- Я пропустил какие-нибудь звонки?

Найджел прочистил горло.

- Нет, сэр. Только не за последние двадцать минут.

Джек прищурился, почувствовав, что этот человек использует… сарказм. Сегодня он выучил это слово в книге и понял его значение. Но в книге не говорилось, что некоторые люди используют сарказм, чтобы заставить людей чувствовать себя плохо. Неловко. Неуютно. Глупо.

Джек наклонился вперёд, сморщив нос. От Найджела даже пахло неприятно. Маслянисто. Подозрительно.

- Как вы узнаете, что человек собирается войти в комнату?

Найджел поднял нос, как будто что-то учуял, но не вдохнул.

- Камеры, сэр.

Сердце Джека упало.

- Камеры?

- Да, сэр. В комнатах установлены камеры, так что персонал всегда знает, где и когда члены семьи могут нуждаться в обслуживании.

В ушах Джека зазвучало жужжание, словно ему в голову залетел рой цикад - он узнал название тех насекомых, которые жужжали и пели на деревьях, наполняя лес своим шумом раз в семнадцать лет. Они появились лишь однажды, но Джек запомнил их - весь лес вибрировал от их спаривания.

Джек отвернулся от Найджела и пошел к библиотеке, время от времени поглядывая и пытаясь разглядеть камеры.

За ним наблюдали. Снова.

Он закрыл за собой большую дверь и с минуту стоял, прислонившись к ней, пытаясь отдышаться. Джек чувствовал… он не знал, как это описать. Было ещё так много слов, которых он не знал. Он подошёл к столу, взял словарь и принялся листать его, надеясь найти подходящее слово, чтобы выразить свои чувства.

Дверь щёлкнула. Он почувствовал её запах ещё до того, как увидел.

«Лони – женщина-лисица» .

Она улыбнулась и закрыла за собой дверь.

- Джек, - промурлыкала она.

Она всегда мурлыкала, как кошка. Но кошки ненавидят птиц.

«Может быть, именно поэтому ей нравилось слушать, как они плачут?»

Лони подошла к нему. Джек хотел отступить, но удержался на месте, а в ушах снова зазвучало тихое жужжание.

Она провела своими коготками по его груди, облизывая губы и глядя на него снизу вверх.

- О, как многому я могла бы научить тебя, Джек. - Лони расстегнула верхнюю пуговицу на своей рубашке, потом вторую.

Джек понял, чего она хочет.

«Она собирается раздеться догола, как рыжеволосая женщина, и предложить мне своё тело, хотя я ничего не сделал, чтобы заслужить этого».

Он отступил, и рука Лони упала с его груди.

- У меня есть женщина.