Диктатура интеллигенции против утопии среднего класса

В-третьих. Многообразие форм собственности создает тот рынок, на котором интеллигент может продать свою голову, свои знания, свой труд по максимальной цене. Он получает свободу маневра. Когда-то Ленин едко издевался над интеллигенцией, которая ищет только, кому бы продаться, писал о зависимости интеллигента от "золотого мешка". Чем заменила эту зависимость КПСС? Зависимостью во сто раз более подлой и унизительной — зависимостью от партийного функционера. В развитом буржуазно-демократическом обществе, где действуют многообразные частные, общественные и государственные институты, у интеллигента нет и не может быть столь унизительной и однозначной зависимости.

В-четвертых. Все перечисленные выше позитивные для интеллигента моменты, присущие буржуазной демократии, предоставляют оптимальные возможности для самореализации. Но этого мало. Уже и сама эта адекватная и свободная самореализация выводит интеллигента на иной общественный уровень, дает ему иной статус, превращает его из скромного и зависимого служащего — в жреца, в брахмана. Из объекта политики он становится ее важнейшим субъектом. Многократно возрастает как эффективность его труда, так и его вес в обществе.

Наконец, в-пятых,

интеллигент просто не может не видеть, не понимать экономических преимуществ капитализма.

Сказанного достаточно, чтобы сформулировать два основополагающих принципа интеллигентской социально-политической идеологемы:

1) капитализм;

2) демократия.

Тут меня могут прервать и спросить: "Г-н Севастьянов, зачем вы ломитесь в открытую дверь? Выгляньте в окно: тут вам и капитализм, тут вам и демократия".

Да, капитализм. Но не тот. Да, демократия. Но не та. И нашему капитализму, и нашей демократии нехватает одного: национальных приоритетов. Российских и русских приоритетов.

Мы могли бы иметь национальный капитализм, подобный тому, который существует в Японии, в Германии, тому, который строят сегодня Китай и Вьетнам. Вместо этого мы получили колониальный капитализм и таковую же демократию. (Каков базис, такова и надстройка).

Что касается базиса, тут достаточно взглянуть на структуру экспорта-импорта и на курс рубля и все вопросы отпадут. Но и надстройка хороша: посмотрите, что свобода слова и печати принесла на страницы газет, на волны эфира, на экраны телевизоров и кино! Идет тотальная война против наших национальных интересов и идеалов, идет безудержная пропаганда несвойственных нам форм и норм жизни.

Нет, такого капитализма и такой демократии нам не надо!

Поэтому я позволю себе трансформировать обозначенные выше лозунги в новые, соответствующие нашей ситуации:

1) национал-капитализм;

2) национал-демократия.

Подробная расшифровка этих лозунгов требует времени, далеко превосходящего регламент выступления. Поэтому я рекомендую обратиться к моей книге "Национал-капитализм" (М., 1995) и к "Российскому национал-капиталистическому манифесту", где мы с доктором наук П. М. Хомяковым по многим пунктам прописали основные параметры нашего общественного идеала. Вкратце скажу: национал-капитализм в нашем понимании — это госпарткапитализм, при котором государство, нация, контролируя значительный сектор экономики, оказывают всемерную поддержку отечественному бизнесу, защищают его от "капинтерна", с одной стороны, а с другой — пересекают эгоистические стремления того же отечественного бизнеса, следят за соблюдением государственного, национального интереса.

Не могу подробнее сейчас расшифровать и термин "национал-демократия". Думаю, что многие из присутствующих и сами бы охотно приняли участие в такой расшифровке. Этой теме посвящены некоторые мои последние статьи, я продолжаю над ней работать. Могу пока лишь заметить, что необходимость ограничения, в интересах нации, некоторых демократических установлений бросается в глаза. Это касается, например, свободы печати и информации в той части, в которой от безграничной свободы терпит ущерб душевное, духовное и физическое здоровье общества. Пропаганда насилия, гомосексуализма, наркотиков, порнографии должны быть запрещены. Как мне кажется, должны быть внесены изменения и в избирательное право. Следует увеличить возрастной ценз избирателей: до 25 лет человек, как правило, еще слишком незрел, чтобы определять пути развития государства (в древних Афинах, этой колыбели демократии, право голоса имели только свободные мужчины старше 30 лет). Не следует избирать граждан, не имеющих детей, — это понятно. И безусловно должны быть лишены избирательного права представители наций, имеющих собственную государственность за пределами России: пусть едут в свою Грузию, Афганистан, Туркмению или Армению и решают там судьбу своей, а не нашей страны.