Динозавры против млекопитающих: история соперничества, которая не закончилась до сих пор

«Пеликозавры» и потомки некоторых из них имели для разделки добычи специализированные зубы, они могли не только убить, но и съесть животное, сопоставимое с ними по размеру. Зубы динозавров и вообще архозавров (у которых есть зубы) совершеннее, чем у прочих существ с рептильным строением: они относятся к альвеолярному типу: каждый их зуб располагается в собственной отдельной ячейке, а не просто прислонен к челюсти. Такой прогрессивный тип устройства зубов позволяет, например, крокодилам сегодня нести в пасти целый арсенал из мясных ножей, еще более внушителен был он у спинозавров или тираннозавров. Все так, но вот даже заменить этот арсенал двумя мощными саблями у динозавров (даже с динозавров с самыми выдающимися зубами) не получилось, не говоря уже о том, чтобы обгладывать мясо, соскребая его с костей. Хотя, кажется, древние крокодилы и в этом направлении несколько продвинулись. Да, не у всех млекопитающих резцы есть (даже у кажущихся вполне хищными): ярчайший пример — тилакосмил, но тилакосмил именно исключение. В целом же синапсиды, насколько мне известно, научились обгладывать кости еще в палеозое[161]

. Опять же, сказанное не значит, что хищный динозавр вообще не мог обглодать тушку попавшегося ему травоядного. Порой хищники к этому вопросу подходили со всем тщанием. Просто у него с этим были большие сложности, чем у синапсид. Да в конечном счете умения филигранно разделать тушу на протяжении большей части мезозоя от них и не требовалось. Даже одним мертвым зауроподом можно было питаться очень долго. Зато недообглоданные остатки динозавров отправлялись (особенно в позднем мезозое) на стол к млекопитающим, которые знали, что с ними делать. Это, кстати, обеспечивало все выгоды пребывания в малом размерном классе: пока остатки пищи динохищников сыпались им на голову, млекопитающие не бедствовали. Вот с появлением в меловом периоде соперников- динозавров с челюстями размером с небольшой дом (тираннозавров), которые уничтожали даже самые крупные кости, все немного изменится, но это будет позднее.

У этих двуногих хищников, архозавров, так и не получилось научиться жевать (повторяю, речь о хищных динозаврах, не о динозаврах вообще). Пока же обращу внимание на главное: у хищных динозавров были большие сложности с разделкой крупной добычи. Основной добычей для хищных динозавров на заре их эволюции оставалась все же не близкая им по размеру, а сильно уступающая жертва. При этом из «уступающих» спастись от быстрого бипедального хищника не мог практически никто. Ничего быстрее в мезозое эволюция не изобрела. Те, кто пытался выжить, искали свободную нишу: уходили в подземелья, как млекопитающие, учились летать, как птерозавры, или заселяли моря и реки, как будущие плезиозавры и другие морские ящеры, наконец, становились гигантами, как зауроподы, использовали шипы и рога, как стегозавры и цератопсиды.

Именно необходимость разыскивать и догонять добычу превратила тираннозаврид не просто в «челюсти на ножках», а в «челюсти со множеством разных приспособлений», включая сюда и отличный нюх, и лапы особого устройства, и, возможно, бинокулярное зрение. Предки будущих гигантов, тираннозавров, изначально, видимо, специализировались именно на некрупной и быстрой добыче и просто выдавили менее шустрых конкурентов тем же способом, что ранее динозавры — других архозавров: просто не позволяя слишком медленной добыче в достаточном количестве дорастать до нужных размеров. Хотя основная тенденция к развитию пассивной защиты сохранилась и в меловом периоде, травоядные стали более подвижны. Видимо, произошло это в том числе и после того, как их диета в связи с распространением цветковых стала более разнообразна, когда уже не требовалось переваривать зеленую массу днями. Наконец, умение пережевывать пищу также позволило травоядным динозаврам облегчить кишечник (в смысле уменьшить, а не избавиться от его содержимого). Так что давление эволюционирующих тираннозавров (в самом широком смысле), с одной стороны, и изменение растительной биоты — с другой, привели к изменениям в динозавровой фауне в целом.