Дипломатия России. Опыт Первой мировой войны

«В Германии находится большое количество русских гражданских пленных, как из числа лиц, задержанных при объявлении войны, так и уведенных из занятых неприятелем губерний. Среди них немало чиновников, пенсионеров и офицеров, отставных и состоящих на действительной службе, притом нередко людей женатых и обремененных семьями. Положение всех этих лиц, сосредоточенных в особых концентрационных лагерях, является крайне тяжелым, и оказание им возможной помощи через русских сестер милосердия, командированных в Германию, должно быть признано необходимым. Так как русским сестрам, несомненно, запретят посещение заключенных в лагерях соотечественников, если мы закроем германским сестрам милосердия возможность посетить задержанных в России германских военнообязанных, было бы желательным не прибегать к указанной запретительной мере».

В результате Совет министров все же запретил прибывающим в империю для осмотра мест размещения неприятельских военнопленных делегациям посещение местностей, расположенных вдоль Мурманской железной дороги и в окрестностях города Архангельска. Этот запрет объяснялся использованием 33 тыс. германских и австро-венгерских военнопленных на строительстве Мурманской железной дороги, которое велось в тяжелейших условиях. Через скалистые горы, леса, тундры и болота предстояло в кратчайшие сроки проложить полотно железной дороги, построить станции, разъезды, мосты и другие сооружения. Здесь круглосуточно трудились более 30 тыс. крестьян из Нижегородской, Казанской, Симбирской, Пензенской, Калужской и Смоленской губерний. Кроме того, летом 1916 г. сюда же доставили 10 тыс. маньчжурских китайцев, имевших опыт строительства Китайско-Восточной железной дороги (КВЖД). Смертность среди строителей была настолько высокой, что ни о каких визитах иностранцев речи быть не могло.

Запрещено было также посещение мест «вольного поселения» неприятельских военнообязанных и лиц гражданского состояния, а также мест производства военнопленными продукции для нужд государственной обороны. Все остальные маршруты, в том числе Транссибирская магистраль, не подлежали запрету.

В условиях многочисленных потерь как на фронте, так и среди гражданского населения оккупированных стран, появления на улицах западноевропейских городов сотен безруких и безногих инвалидов практически во всех воюющих странах стали возникать общественные организации с целью оказания помощи жертвам войны. При российских миссиях и посольствах также создавались различные комитеты взаимопомощи, возглавляемые представителями Русской православной церкви и местных благотворительных организаций.

Под влиянием неблагоприятной ситуации на фронте деятельность по оказанию помощи военнопленным стала приобретать более отчетливые контуры и в России, где упоминание об этой проблеме было фактически под запретом.

Со стороны МИДа поступали настойчивые предложения Военному министерству, Государственной думе незамедлительно включиться в миротворческую деятельность, развернувшуюся в Западной Европе. Отношение Николая II и «силовых ведомств» к этим инициативам было негативное. В качестве контраргумента говорилось о том, что в России уже существует Центральное справочное бюро Российского общества Красного Креста, и этого «вполне достаточно».

Однако с учетом «прохладного» отношения со стороны государственных органов к работе РОКК, отсутствия опыта и нехватки кадров Общество даже не смогло наладить систематизированный учет попавших в плен солдат и унтер-офицеров, ограничиваясь офицерскими чинами, что вызывало постоянную критику со стороны общественности²²⁷. По этой причине в составе РОКК был создан специальный комитет во главе с сенатором А.Д. Арбузовым, который сосредоточился на работе с российскими военнопленными.

Летом 1915 г. в России создается Комитет помощи русским военнопленным под покровительством императрицы Александры Федоровны. Официально он считался общественной организацией, но практически работал в тесной увязке с государственными органами и, в первую очередь, с МИДом.

Неоценимую практическую поддержку российским благотворительным организациям оказали организованные в Стокгольме осенью 1915 и весной 1916 г. международные конференции по вопросам положения военнопленных.

После проведенного летом 1915 г. совещания в Копенгагене представителей Московского комитета и Гамбургского Красного Креста при посредничестве Обществ Красного Креста Дании и Швеции принц Карл Шведский обратился к России и другим государствам – участникам войны с предложением делегировать своих представителей на конференцию по вопросам плена в Стокгольм.

Конференция в Стокгольме открылась 22 ноября 1915 г. под председательством принца Карла Шведского. Материалы инспекционных поездок с участием русских сестер милосердия, проведенных за два с половиной месяца, были обнародованы в Стокгольме российскими делегатами.