Дисперсия

Перед уходом она навестила каждого из оставшихся исследователей и рассказала им о случившемся; все, кроме мистера Уоррена, город которого был вне опасности на ближайшие несколько дней, решили немедленно вернуться домой, чтобы передать эту новость жителям родных поселений.

Собираясь в дорогу, миссис Бэмбридж заверила Элис:

– Они не станут причинять беспокойство кому-то, кроме самих себя. Против них проголосовали другие горожане!

Элис улыбнулась, порадовавшись ее позитивному настрою, хотя часть ее мыслей продолжала нестись вперед, прорабатывая возможные сценарии, которые наверняка приходили в голову и ее врагам. Прийти в город ночью и спрятать в водосточном желобе нож. Утром, когда на площади полно людей, достать оружие и с дюжину раз ударить им в воздух; прежде, чем кто-то заметит левитирующий нож, вам наверняка удастся задеть хотя бы одного из прохожих. Остается только бросить орудие преступления и скрыться.

Что могло быть проще?

Для нападавшего – ни свидетелей, ни риска быть пойманным или наказанным.

Для жертвы – ни единого шанса на защиту.

Глава 14

Ребекка поднялась на сцену по наклонному пандусу и прошла к кафедре, опираясь на руку Элис, которая помогала ей удержать равновесие. – У нас есть предложение со стороны Митона, – объявила она. – Двенадцать наблюдателей, двенадцать добровольцев, готовых поступиться личным временем и комфортом собственных домов, чтобы жить среди нас ради нашей же безопасности.

– А кто защитит нас от них самих? – прокричал какой-то мужчина. Он не был одиноким диссидентом; Элис заметила, как кивают в знак одобрения другие люди в зале.

Ребекка помедлила, явно сбитая с толку реакцией слушателей. – С какой стати нам подозревать злой умысел в таком предложении? Если бы они хотели причинить нам вред, то не стали бы спрашивать разрешения, чтобы пополнить наши ряды. К тому же все они пройдут проверку…

– Проверку со стороны вашего мужа? – вмешалась женщина из публики. – Главного зачинщика изоляции?

– Со стороны всех добропорядочных жителей Митона! – парировала Ребекка.

– Добропорядочных на словах, – возразила ее оппонентка.

Мать Элис принялась бормотать еле слышные ругательства. Элис коснулась ее руки, но успокаивать Ребекку в таком состоянии было явно не к месту.

– Это одновременно признак дружелюбия и грамотной корысти, – заявила она. – Митонцы прекрасно знают, что эти теракты могут подорвать не только их собственную безопасность, но и надежду на процветание, которое, как они надеялись, наступит после окончания изоляции. Почему мы должны сомневаться в том, что эти люди настроены против фанатиков, пытающихся лишить их будущего?

Когда Ребекка уступила кафедру, место на сцене заняла ее оппонентка, миссис Коллинс. – Вот альтернативное предложение, которое нам следует довести до сведения своих соседей: каждый из пяти городов, которым угрожает опасность, должен направить добровольцев в оставшиеся четыре – так среди нас всегда будут находиться доброжелательные люди, способные засечь митонских диверсантов.

– Вчетверо больше людей, вчетверо больше усилий для их организации, вчетверо больше времени! – во весь голос прокричала ей Ребекка.

– И вчетверо безопаснее, – рявкнула в ответ миссис Коллинс.

– Это не так, – возразила Ребекка, которая теперь была попросту сбита с толку, будто не понимая, как ее собеседница могла придерживаться столь слабой аргументации.

Кое-кто из публики уже успел подхватить ее слова в качестве кричалки. – Вчетверо безопаснее! Вчетверо безопаснее!

Времени на организацию прямого голосования в масштабах целого города уже не осталось; теперь решать вопрос от имени горожан предстояло избранному ими же совету. Элис сидела рядом со своей матерью, пытаясь удержать ее от бессмысленной перебранки с оппонентами, пока советники, удалившись в свой кабинет, обсуждали друг с другом митонское предложение.

– Не стоило мне отправлять тебя в Митон, – мрачно заметила она.

– Почему же?

– Если бы город поддержал изоляцию, это хотя бы наполовину удовлетворило желания фанатиков. Возможно, это помогло бы удержать их в узде.

Элис решила, что таким витиеватым способом мать хочет сказать, что ей не следовало умолять своего отца вернуться в Митон, чтобы повлиять на исход голосования. – Понимать все задним числом, конечно, замечательно, – заметила она в ответ. – Возможно, тебе следовало просто похитить отца прежде, чем он ушел от нас в первый раз, и тогда вся эта истерия о сохранении чистоты фракций была бы уничтожена в зародыше.

Ее мать сухо рассмеялась. – Ну хорошо, я это заслужила. – Она опустила руку и, поморщившись, размяла свое колено. – Но мне и правда не стоило подниматься вслед за тобой на те холмы. За это я расплачиваюсь до сих пор.

Советники друг за другом вернулись в публичный зал.