Дитя звезд

Клэр уже собиралась сказать «спокойной ночи» вместо «прощай» и пойти в пустую комнату Клео за вещами, как вдруг её взгляд опустился на гору книг, сложенных стопкой у кровати Лирики: «Королевский справочник», «Жизнеописания королев и королей Ардена», «Дневники величества» и наконец – «Корона и её создание».

Неудивительно, что Лирика смогла ответить на вопрос постановщика! Она занималась дома, вкладывая сердце и душу в то, чтобы стать экспертом по семье д’Астора. Эта черта Лирики также напомнила Клэр о Софи. Софи бы на её месте тоже увлеклась какой-нибудь темой или эрой и стала бы экспертом во всём, что с ней связано. Клэр уже поучаствовала во Впечатлениях, включающих греческих богов, пьесы Шекспира и прямо перед тем, как Софи легла в больницу, – Джейн Гудолл и других натуралистов.

– Можно я посмотрю твои книги? – спросила Клэр.

Лирика кивнула. Она так запыхалась от своих глубоких приседаний, что не могла говорить.

Пролистав «Корону и её создание» до содержания, Клэр просмотрела названия глав, надеясь увидеть что-нибудь полезное. Она подумала, что информация из «Разделения короны» может ей пригодиться, но на её страницах, написанных историком-прядильщицей Элис Проницательной, было только то, что Клэр и так знала: что прядильщики с гордостью выставили свою часть короны на всеобщее обозрение, а остальные три гильдии вели себя более скрытно в том, что касалось судьбы их зубцов: неизвестно, спрятали они их, уничтожили или и вовсе потеряли.

Она снова пролистала страницы… и замерла.

Это был простой рисунок чернилами и углём. Он не бросался в глаза, но Клэр уже видела его раньше и не просто видела – она его нарисовала: королева с принцессой стояли спиной к смотрящему, устремив взгляды на корону Ардена.

– Эй, Лирика? – позвала она девочку, и та подошла. Клэр показала ей набросок: – Что это?

– О, я его обожаю! Нравится? – спросила Лирика. – Предположительно, этот набросок сделала королева Эстелл… то есть принцесса Эстелл, если точнее. Это лишь копия. Думаю, оригинал уничтожил Великий потоп примерно через сто пятьдесят лет после войны.

– Ты не против, если я одолжу её на время? – спросила Клэр. Она захлопнула книгу и прижала её к груди, не дожидаясь ответа. Лирика кивнула. Клэр поспешила в свою комнату и закрыла за собой дверь. Она подошла к своему плащу и вынула из кармана набросок, который сделала ранее днём, и розовый камешек из Плетёного Корня. Клэр аккуратно раскрыла книгу и поднесла к ней свой набросок. Недолго думая она потёрла камешек, чтобы он замерцал и позволил ей как следует рассмотреть детали.

У Клэр перехватило дыхание. Её набросок совершенно ничем не отличался от того, что она видела в книге. Даже рамка с гусями была один в один. Но как это возможно, если она никогда раньше не видела этот рисунок? От волнения она принялась грызть кончик своего карандаша.

Карандаш.

Клэр вытащила его изо рта.

Писчий камень был в этом мире редкостью, поэтому карандаши здесь высоко ценились. Этот карандаш был единственным, который она видела за всё время в Ардене. Легенда гласила, что он принадлежал Шарлотте Полынь, которая изобрела первый алфавит Ардена. Клэр не была уверена, правда это или вымысел, но она точно знала, кто был его предыдущей владелицей – профессор Терра. Также известная как королева Эстелл д’Астора.

Что, если этот карандаш был с королевой с самого детства? Это достаточно редкая вещь, которая вполне подошла бы для королевского подарка.

Она пробежала пальцами по рисунку, который сделала днём. Камни хранили память земли – разве она не это узнала в Ардене? В них были следы всех существ, когда-либо плававших в морях и ходивших по суше. Клэр собственными ушами слышала, как каменный лес сохранил эхо охоты на единорогов. Если окаменелые деревья способны на такое, почему писчий камень в её руке не может помнить то, что его когда-то просили нарисовать?

Удивление обрушилось на Клэр. Её набросок был вовсе не её наброском, а эхом набросков королевы, сделанных давным-давно. Карандаш каким-то образом узнал корону, когда её рисовала Клэр, и его воспоминание об этом моменте было выпущено на свободу. Сон, который видела Клэр, не просто походил на воспоминание, он действительно был воспоминанием. Вот только оно принадлежало не Клэр, а принцессе Эстелл.

Глаза Клэр скользнули в угол страницы, и по её телу побежал радостный трепет. Она придумала, как откроет алмазную дерево-витрину!

Лёгкий вздох донёсся до Клэр через плечо. Она была так поглощена своими мыслями, что даже не заметила, как Лирика открыла дверь комнаты.

– Элейна, – ахнула Лирика, делая шаг вперёд. – Что это?

Клэр в ответ смущённо посмотрела на девочку. Брови Лирики выгнулись двумя одинаковыми дугами над очень круглыми от изумления глазами, уставившимися на розовый камешек, про который Клэр совсем позабыла… и который продолжал мерцать. Клэр поспешила закрыть его рукой, но было слишком поздно.

– Элейна, – прошептала Лирика, – ты самоцветчица?

Глава 12