Дитя звезд

– Нэт, ты точно в порядке? Ты ведь обожаешь своих историков!

– Почитать Тимора Многоречивого интересно, это верно, – смягчился Нэт, легонько гладя маримо. Им ещё нужен был его свет, но тьма снаружи палатки уже рассеивалась. До рассвета оставалось всего ничего. Очевидно, Сена тоже это заметила.

– Клэр, – позвала она, – твоя очередь.

Клэр кивнула и встала перед дверью. Сделав глубокий вдох, она вытащила карандаш из-за уха. Ей предстояло сделать так, чтобы родители Сены и единорог узнали в этом шве вход в Арден.

И вот она прижала кончик карандаша к гладкой древесине и принялась рисовать.

Рона и Тайрон расцветали под грифелем её карандаша, и очень скоро рядом с ними развернулись горы и поля, а также сцены из жизни его обитателей. Прядильщики гребли в своих лодках. Земледельцы собирали урожай в яблоневых садах. Кователи склонились над пламенем печей. Самоцветчики стояли в башне цитадели и пытались заглянуть за стену, которую им не по силам преодолеть. И вот уже дверь целиком и полностью покрыла карта Ардена: его города, его жители, населяющие его существа.

Клэр быстро провела ещё несколько линий, добавляя к рисунку виверну. Существо обвило Багряную гору. Она позволила его хвосту спадать вниз, щекоча изображение спящего в полях химер Грифина. Медный зверёк, громоздившийся на плече Сены, одобрительно замурлыкал себе под нос, когда Клэр закончила.

– Вот, – объявила она, плюхаясь на набитый листьями пуф, чтобы остальные смогли разглядеть, что у неё получилось, поближе. – Готово. – У неё слегка кружилась голова, но она не знала точно, виновато ли в этом волнение или длинный день, за которым последовала ещё более длинная ночь.

– Впечатляет, – сказала Софи. – Но…

Клэр выпрямилась:

– Но что? Я испортила карту?

Софи покачала головой:

– Нет, вовсе нет! Это тот Арден, каким его знают родители Сены, но я не уверена, что единорог разглядит в нём свой дом. Я немного видела то, какой жизнь была прежде: воспоминания о беге наперегонки с ветром в парусах прядильщиков и длинных вечерах в садах земледельцев, о помощи людям с особо прихотливым урожаем. Кователи раньше даже выплавляли блестящие золотые кольца, чтобы жеребята могли с ними играть. А здесь, – она показала на дверь, – нет ни одного единорога.

– Я могу это исправить! – воскликнула Клэр, поднимаясь на ноги. Усталость не прошла, но слова Софи подстегнули её воображение. – Я попробую ещё. Я нарисую тебе мир, полный единорогов.

Софи принялась делиться с Клэр снами единорога, а Клэр – переносить их на дверь. Сны о длинноногих детёнышах, спящих на лугах. О холодных морских брызгах, разлетающихся во все стороны от его гривы. О семье из сестёр и братьев, которые знают любую звезду по имени и каждую тень на луне.

Софи говорила с жаром, и Клэр позволила этому жару перекинуться на её работу. Это чувство было ей хорошо знакомо.

Это должно сработать. Им надо открыть швы. Ардену нужен единорог.

Как вдруг кто-то будто выкрутил чувства Клэр на полную. Воздух наполнила сладость. Шероховатая древесина двери приобрела резкий рельеф. Клэр внезапно охватила уверенность. А затем…

Клэр отпрянула назад, от двери. По круглым глазам друзей она поняла, что они тоже это слышали. Хотя в палатке ничего не изменилось, из-за двери доносился звук. Нескончаемое, оглушительное гудение. Вибрация камня, царапающего камень, дрожащих в воздухе струн, твердеющего металла, растущей зелени. Звук ветров двух миров, играющих наперегонки в дымоходе камина.

Медный колокольчик зазвенел – дверь заходила ходуном. Клочки мха разлетались во все стороны, шарниры протестующе скрипели.

– Открывай! – воскликнула Сена. – Софи… открой её, пока она не развалилась!

– Ещё рано! – ответила Софи. Казалось, серебро в её глазах сияло как никогда ярко. – Они ещё не пришли… я боюсь открывать дверь слишком рано, мы можем застрять в швах!

Дверь зашаталась пуще прежнего.

За ней ревел ветер, и от его гула в ушах Клэр поднялась ритмичная дробь. Нет, не дробь – топот копыт!

Софи ринулась к двери, но Клэр схватила свободную руку сестры. На неё накатила волна тошноты, когда мир вокруг неё искривило, но она не могла допустить, чтобы сестра затерялась между мирами. Она почувствовала, как Нэт сзади взял её за другую руку, и она знала, что Сена держится вместе со всеми.

– Мы тебя держим, Софи! – прокричала Клэр поверх шума. Софи обхватила ладонями ручку из резинок… и раздвинула швы мира.

Казалось, время замедлилось и почти сошло на нет. Клэр краем глаза заметила лицо сестры, когда отходила назад, уступая место. Софи выглядела, как растянутое дыхание, она застыла в прыжке, устремив взгляд куда-то вдаль. А затем…

Единорог возвратился в Арден.

Она осознавала, что вокруг хаос, крики и треск: дверь развалилась, превратившись в ничто, – но когда Клэр посмотрела на единорога, всё это потеряло значение.

Он был безмятежной силой. Внушающей спокойствие могучестью. Чёткой целью.

И, когда он повернул к ним свою величественную голову, она увидела в его глазах целые галактики. Его великолепный рог закручивался остроконечной спиралью. Он светился силой солнца, которое уже начало восходить.