Дитрих Бонхёффер. Праведник мира против Третьего Рейха

Имеется ли существенное расхождение между учением Реформации и тем, что провозглашают «немецкие христиане»? Мы опасаемся, что разница есть. Они говорят – «Нет». Пора положить конец неясности, создав исповедание веры для нашего времени. Если такое исповедание не явится с другой стороны, – а пока нет и намека на скорое его явление – то оно должно исходить от нас и исходить в такой форме, чтобы остальные вынуждены были ответить на него «да» или «нет»232.

Общенациональный синод собирался в сентябре – к тому времени следовало бы закончить подготовку документа. Бонхёффер и Герман Сассе направлялись в общину Бодельшвинга в Бефиле, куда удалился недавний рейхсепископ. Оттуда в августе 1933 года они вернутся с Бефильским исповеданием веры.

Глава 13 Бефильское исповедание веры

Вопрос стоит: христианство или германизм? И чем скорее этот конфликт откроется в ясном свете дня, тем лучше 233.

Дитрих Бонхёффер

В начале лета 1933 года Бонхёффер получил приглашение от Теодора Геккеля возглавить немецкоязычный приход в Лондоне. Геккель, знавший Бонхёффера по его экуменической деятельности, возглавлял отдел иностранных дел в Церкви, то есть надзирал за диаспорой, за всеми немецкоязычными общинами за границей. Мысль оставить Германию с ее политическими неурядицами показалась Бонхёфферу соблазнительной, тем более что Франц Хильдебрандт также подумывал отправиться в Лондон.

Итак, после выборов 23 июля он отправился в путь и 30 июля прочел проповедь перед двумя общинами, готовыми рассмотреть его кандидатуру. Первая, при церкви Святого Павла, находилась в Ист-Энде, а вторая – в южном пригороде Лондона Сиденхеме, где находился также и дом священника. На обе аудитории Бонхёффер произвел благоприятное впечатление. Геккель с жаром рекомендовал его оставляющему эту должность пастору как человека «совершенно выдающегося». Он упомянул также, что Бонхёффер «говорит на многих языках» и к тому же «обладает особым преимуществом в духе Павла: он не женат»234. Увы, добрые чувства Геккеля вскоре охладеют.

После лондонской «пробы» Бонхёффер поехал в Бефиль к Бодельшвингу. Это была особая община в районе Билефельда. Хотя Бонхёффер наслушался о ней заранее, он оказался совершенно не готов к тому, что там его ожидало. Бефиль (по-еврейски «Дом Божий») стал воплощением мечты, которую отец Бодельшвинга принялся осуществлять еще в 1860-х годах. Начиналось все в 1867 году с христианской общины для людей, страдающих эпилепсией, но к 1900 году община разрослась настолько, что могла предоставить приют и попечение 1600 инвалидам. Бодельшвинг принял управление общиной на себя в 1910 году, после смерти отца, и к тому моменту, как Бонхёффер приехал в Бефиль, там уже был целый город со школами, церквами, фермами, фабриками, магазинами, общежитиями для медсестер. Средоточием его стали больницы и другие медицинские заведения, а также сиротский дом. Бонхёфферу еще не доводилось видеть ничего подобного. Такой контраст по сравнению с ницшеанским мировоззрением, где все держится на силе и власти. Евангелие тут стало наглядным и повседневным, перед глазами путника открывался ландшафт волшебной сказки о вошедшей в жизнь благодати, слабых и больных лелеяли и исцеляли в обстановке поистине христианской.

Бонхёффер посещал службы и писал бабушке об эпилептиках:

...

Состояние полной беззащитности, вероятно, открывает им некоторые аспекты нашего человеческого бытия, в которых все мы по сути беззащитны, с большей ясностью, чем в состоянии постичь здоровые235.

Но уже тогда, в 1933 году, гитлеровское антихристианство готовило убийство всех этих людей, ибо и они, наравне с евреями, были причислены к негодным для жизни, к бремени для Германии. Инвалидов все чаще клеймили как «бесполезных нахлебников», как «недостойных жить». С началом войны, в 1939 году, их примутся систематически истреблять. Из Бефиля Бонхёффер писал бабушке:

...

Полное безумие – то, что некоторые твердят ныне, будто больных можно или должно законным образом уничтожать. Это все равно, что строить Вавилонскую башню – кара неизбежна236.