Дюна

И в ее сознании появилась новая психокинетическая точка! Джессика попыталась оттолкнуть ее, но точка приближалась… все ближе.

Они соприкоснулись!

Это было словно предельное слияние двух людей. Не телепатия, нет, просто сознания их объединились.

Она была теперь как бы одно целое со старой Преподобной Матерью.

Но тут Джессика поняла, что Преподобная Мать вовсе не считает себя старой. Перед их общим внутренним взором предстала юная девушка, веселая духом и нежная сердцем.

И в общем сознании эта девушка произнесла: «Да, такова я на самом деле».

Джессика лишь слушала, но не могла ответить.

«Скоро все свершится, Джессика», – сказал внутренний голос.

«Должно быть, галлюцинация», – подумала Джессика.

«Уж ты-то должна бы понимать, что это не так, – сказал внутренний голос. – Давай-ка быстрее, не сопротивляйся. Времени у нас мало. Мы… – Голос надолго умолк, потом продолжил: – Ты должна была сказать о своей беременности!»

Теперь Джессика обрела собственный внутренний голос:

«Почему?»

«Наркотик преобразил вас обеих! Святая Мать, что мы наделали!»

Джессика заметила, как в общем сознании что-то шевельнулось, увидела внутренним взором еще одну точку. Она металась, кружила… излучала один только ужас.

«А сейчас собери силы, – сказал внутренний образ Преподобной Матери, – хорошо хоть, что ты понесла дочь… Мужской плод просто бы погиб от всего этого. А теперь осторожно… нежно… прикоснись к своей дочери. Стань ею. Поглоти страх… успокой ее силой и смелостью… но нежнее, нежнее…»

Вторая точка теперь оказалась совсем близко, и Джессика заставила себя прикоснуться к ней.

Ужас почти одолел ее.

Она принялась бороться с ним единственным известным ей путем: «Я не должна бояться. Страх убивает разум… Страх убивает разум…»

Литания вернула ей какое-то подобие спокойствия. Малая точка застыла рядом, излучая по-прежнему страх.

«Слова здесь пока бессильны», – подумала Джессика.

Она обратилась к основным эмоциям, излучая на точку тепло, любовь, уют и защиту.

Ужас ослаб.

И вновь проявилось присутствие Преподобной Матери, теперь их общее сознание стало тройным: два активных, третье рядом спокойно впитывало.

«Меня подгоняет время, – произнес внутренний голос Преподобной. – Я должна многое передать тебе. И не уверена, сможет ли твоя дочь воспринять все это, не повредясь разумом. Но – да будет! Нужды племени важнее».

«Что…»

«Молчи и воспринимай».

И жизнь Преподобной Матери начала прокручиваться в сознании Джессики. Словно лекция на сублиминальном проекторе в школе Бинэ Гессерит… только быстрее… как молния.

Но… отчетливо.

Она увидела все… Любовника – мужественного, бородатого, с темными фрименскими глазами, всю его силу и нежность – все промелькнуло в мгновение ока.

У нее не оставалось времени думать, как воспримет все это плод, дочь, – она лишь сама воспринимала и запоминала. В разум Джессики потоком хлынули события: рождение, жизнь, смерть, пустяки и важные вещи – все в один момент.

«Почему ручеек песчинок, с легким шелестом скользящий с утеса, застрял в ее памяти?» – удивлялась Джессика.

И с опозданием она поняла, в чем дело. Старая женщина умирала и, умирая, переливала свое сознание в разум Джессики… так вода наполняет чашу. И когда сознание Преподобной растворилось в предродовом восприятии, Джессика еще следила за ним. Умирая в миг зачатия, Преподобная впечатала свою жизнь в памяти Джессики слившимися воедино словами.

«Долго я ожидала тебя, – сказала она. – Вот моя жизнь».

И теперь вся ее жизнь была заключена в ней, в Джессике.

Даже миг смерти.

«Теперь я – Преподобная Мать», – поняла Джессика.

И новым внутренним своим восприятием она ощутила, что и в самом деле стала той, кого Дочери Гессера называли Преподобными. Ядовитый наркотик преобразил ее.

В школах Бинэ Гессерит подобное происходило не совсем так, она знала это. В эти мистерии ее не посвящали, но теперь она просто знала.

Конечный результат был одним и тем же.

Джессика вновь ощутила прикосновение сущности своей дочери, коснулась ее в ответ, но отклика не получила.

Страшное одиночество овладело Джессикой, едва она поняла, что случилось с нею. Она поглядела вглубь… жизнь ее еле теплилась, напротив, снаружи жизнь неслась буйным потоком…

Ощущение движущейся точки таяло… тело освобождалось от власти яда, но другую точку она ощущала… с чувством вины за все, что случилось.