Дивеевская тайна и предсказания о Воскресении России. Преподобный Серафим Саровский Чудотворец

С женою своей Анной Михайловной он пошел пешком в Дивеево, где указал жить ему старец и откуда вышел он лишь из послушания старцу. Они шли на Москву, кое-как кормясь. Но в Москве они остались без гроша, без возможности купить хоть кусок хлеба.

Анна Михайловна была в полном истощении от усталости и от голода, и невольно роптала. В таком безвыходном положении, не ища помощи от людей, Михаил Васильевич надеялся лишь на помощь Царицы Небесной. Подолгу стоял он в знаменитой московской часовне Иверской, полной с утра до вечера народом, и пред Чудотворной Иверской иконой просил Богоматерь не дать умереть ему с женой с голоду.

Возвращаясь домой, он задел за что-то ногой. Нагнувшись, он увидал на земле 60 копеек. Сперва он подождал, не явится ли владелец этих денег. Но так как никто их не спрашивал, Мантуров, с верою, что эту помощь посылает ему Владычица, взял деньги и понес их домой, где на них накормил жену.

Этот случай повторился несколько раз, и тем Мантуровы поддерживали свое существование. Как-то раз один совершенно неизвестный Мантурову человек подошел к нему и, не глядя на него, сунул ему в руки бумажку и быстро скрылся. Бумажка эта была денежная. В великой радости вернулся Мантуров к жене, и, поблагодарив Бога, они решились продолжать путь в Дивеево. Много видели еще они в этом пути чудесной помощи, и, наконец, дошли до места. Благоговейный почитатель отца Серафима, Дивеевский священник отец Василий Садовский, отдал Михаилу Васильевичу свои последние 75 рублей ассигнациями, сбереженные им про черный день; на эти деньги Мантуров поставил себе на своей земле маленький сруб и стал жить в нем с Анной Михайловной в скудости, кормясь своим трудом.

Анна Михайловна к тому времени во многом изменилась и была уже далеко не такова, как в те дни, когда жестоко роптала на старца и порицала мужа. Убеждение в святости старца давало ей силы терпеть. Убеждение это создалось в ней опытом. Между прочим, никогда не могла она забыть, как батюшка научил ее славянской грамоте. Почти всякий раз, как она видала старца, старец говорил ей: «Матушка, читай жизнь преподобной Матроны и подражай ей!» И, сколько ни говорила она, что не умеет читать по-славянски, — старец все повторял свое. Наконец, взяла Анна Михайловна в руки житие преподобной Матроны и, хотя никогда не читала по-славянски, стала читать. Даже там, где были титла, сама догадывалась, как надо произносить, так что вскоре уже бегло могла читать церковнославянские книги.

«Люди злы»: вот печальная истина, в которой Михаилу Васильевичу пришлось убедиться за два последние десятилетия своей жизни.

Грустно было ему видеть, что многое в Дивееве делается не по духу старца Серафима. Но Мантуров хорошо понимал, что где же ему, нищему, выгнанному с позором с места управляющему, противостоять Ивану Тихонову, заручившемуся покровительством многих сильных лиц. При встречах с ним Мантуров старался объяснить ему неправильность его поступков, но напрасно, и за ревность свою о деле Серафимовом Мантуров видел одне неприятности и клеветы. Пришлось ему перенести и новую беду: его домик сгорел. С помощью добрых людей он на своей земле поставил себе другой, в котором и прожил до смерти.

Когда в 1848 году стали выбирать место для закладки большого Дивеевского собора, Михаилу Васильевичу пришлось вынести упорную борьбу с Иваном Тихоновым, отстаивая перед нижегородским преосвященным то место, которое великий старец, через сестру его Елену Васильевну, приобрел под собор за триста рублей у Жданова, тогда как Иван Тихонов употреблял все усилия, чтоб заложить собор на другом месте. Четыре места предлагал Тихонов, и все они по очереди должны были быть отвергнуты, так что лица, знавшие волю старца, с верой говорили:

— Ну, посмотрим, как отец Серафим доведет собор до своего места.

Когда наконец стечением разных обстоятельств находившийся в то время в Дивееве нижегородский преосвященный Иаков, убедившийся в правоте слов Мантурова, спросил: «А как же в одне сутки (закладка была назначена на другой день) успеют вырыть канавы для фундамента?» — столпившийся вокруг народ отвечал: «Нас здесь собралась не одна тысяча: пособим!» — и под руководством Мантурова, который и на этот раз со свойственною ему пылкостью отстоял старцеву волю, работа закипела.

Лишь несколько лет прожил Михаил Васильевич после этой борьбы.

За несколько дней до смерти видел он во сне старца Серафима. Старец дал ему в руки хлеб, говоря: «Хлебец этот тебе. Кушай, сколько угодно, а остальное раздай тем, кто нас знает». Затем старец сказал: «Жди меня, я за тобой приду скоро; благовестят, ступай к обедне, мы там вместе помолимся!» А Анне Михайловне старец, в предречении ее вдовства, сказал: «А ты, матушка, походи здесь еще одна!» Помолясь с Мантуровым на клиросе церкви, старец сказал ему: «Потерпим еще, батюшка, потерпим еще немного!» — и тут сон кончился.