Для прессы (ЛП)

А теперь было слишком поздно. Она ушла. Он был с другой. Она была с Хайденом.

Три следующие презентации она не слушала, после того как использовала свои

пятнадцать минут. Она знала, что они обсуждали, потому что она работала ассистентом на

коллоквиуме, но слова, которые они произносили, были для нее тарабарщиной.

Единственное, на чем она могла сконцентрироваться, это на человеке, упорно стоящем в

глубине зала.

— Большое спасибо всем выступающим, — произнесла професор Майрес, корда

последний человек закончил.

Толпа начала аплодировать, и она подождала, корда зал затихнет, прежде чем

снова заговорить.

— Все студенты проделали большую работу, и мы ценим ваши усилия. Поскольку

у нас осталось еще немного времени, я бы хотела, чтобы вы могли задать ваши вопросы.

Несколько рук поднялись вверх, и профессор Майрес называла людей. Лиз

ответила пару раз, как и все остальные. Отвечать на вопросы, безусловно, не было столь

тяжело, как выступать с речью, хотя как репортер, она привикла сама задавати вопросы.

А затем она выдела как в дальнем конце зала поднялась рука, и у нее замерло

сердце. О чем мог спросить Брейди? Это было вообще уместно с его стороны задавать ей

вопросы?

— Конгресмен Максвелл, — назвала професор Майрес.

Ее голос прозвучал удивленно. Лиз сомневалась, что она ожидала того, что

политик будет задавать вопросы.

53

Все взгляды устремились к нему. Если остальные были удивлены, так же как и

профессор Майрес, то они этого не выдали.

— Да, у меня вопрос к мисс Доугерти, — официально произнес Брейди.

— Пожалуйста.

— Поскольку я являюсь действующим членом Комитета Образования в Конгрессе,

— начал Брейди, его голос звучал ровно и сильно — какой самый важный фактор в

вашем исследование могли выделить лично вы, чтобы я мог озвучить это в округе

Колумбия в отношении образования?

У Лиз все перевернулось в желудке. Он был в комитете образования? Она

совершенно не следила за его деятельностью в Конгрессе. Она специально избегала это

любой ценой. Ей не хотелось знать, чем он занимался и еще больше мучить себя.

Но что мог делать человек, который занимался регулированием бюджета

Законодательного органа Северной Каролины, чей отец был главой бюджетного комитета

в Сенате, в сфере образования? Она знала, что новые Конгрессмены могут оказаться где

угодно, где бы их разместили старшие члены правительства, но это был Брейди. Имя его

отца продвигало его вперед.

И это, безусловно, не было по его специальности. Он даже не занимался

реформами образования. Он работал в сфере недвижимости, занимался бизнесом своей

семьи, предусмотренным бюджетом своей семьи. И вот теперь…почему он занимался

образованием?

От этого ей захотелось вернуться к своему компьютеру и просмотреть каждый

законопроект, над котором он прежде работал, и выяснить, какого черта он начал этим

заниматься.

Но сначала она должна была справиться с его пристальным взглядом.

Что она должна сказать Брейди, что бы он озвучил в Вашингтоне? Господи, вот это

вопрос!

Ох, как же часть ее желала высказаться на счет его больших вложений не в пользу

бюджетных реформ, вместо образовательной политики.

Образование являлось положительным моментом для обсуждения, но это было не

то, над чем мог работать политик. Это их не различало. Так они не могли выделяться…не

так, как в регулирование бюджета.

Только если Конгресс отдаст приоритет образованию, тогда они смогут заметить

улучшения в системе. Но она не могла сказать ему это. Она не могла высказать публично

то, что она говорила ему прошлым летом. Она не могла превратить ответ на его вопрос в

что-то личное. Разве не это на протяжении лета пыталась привить профессор Майрес?

— Спасибо за вопрос, Конгрессмен Максвелл, — формально произнесла она.

Они кристально смотрели друг на друга через весь зал, и она почувствовала, как у

нее горят щеки. На его лице была маска безразличия, и она умирала от желания узнать, о

чем он сейчас думал.

— Я считаю, что на этот вопрос есть несколько ответов. Образовательная политика

как вы знаете, многогранна, и решение проблемы должно бать таким же. Поэтому я

считаю, что самое важное, что вы должны озвучить в Вашингтоне – это то, что

необходимо сосредоточиться на политике, которая рассматривает студентов как

личностей. Они так часто теряются в стандартизированных тестах и идентифицируются

цифрами, балами, что вы теряете личность. На мой взгляд, найти способ улучшить

реформу образования как систематично, так и на индивидуальном уровне, было бы шагом

в правильном направлении.

Ее голос даже не дрожал, когда она закончила говорить. Потому что, в конечном

итоге, у нее было такое чувство, что здесь были только она и Брейди, и она в который раз

говорила ему, почему это было для нее важно. Тусклая улыбка показалась на его

прекрасном лице, прежде чем она исчезла.

— Спасибо, мисс Доугерти. Я приму это во внимание, — по-деловому произнес он.

54

А после так же просто, как он вошел в зал, так же его и покинул. Лиз в ужасе так и

осталась стоять.

Собрание закончилось без особых фанфар и все вышли из зала. Профессор Майрес