Дмитровское шоссе

— Чем могу служить, майн герр? — вежливо осведомился он.

— Я хотел бы поговорить с герром Фаххерфейном. Меня зовут Франц вернее он называл меня Францем.

— Ах, майн либер Франц, — незнакомец приложил к глазам безукоризненно белый платок. — Герр Фаххерфейн умер в январе этого года. Он вспоминал о вас. Да что я говорю — он оставил для вас письмо. Сейчас принесу. Садитесь, пожалуйста.

Олег Степанович опустился на стул. Значит, древний гном все-таки умер. Глубокая печаль охватила Ростова. Ему казалось что всякий раз, когда он приходит сюда, из-за прилавка будет подниматься старый-престарый карлик с голым, как коленка, черепом и такой приветливой улыбкой. Нет, видимо, человеческому веку все-таки есть предел. И тут он почему-то, по какой-то странной ассоциации, вспомнил, как несколько лет назад старик Фаххерфейн, который был ходячей энциклопедией всего, что касалось оружия, рассказал ему историю про охоту на медведей.

В разгар вьетнамской войны, поведал гном, американцы переделали свои автоматы с калибра 7,62 на калибр 5,56 мм. Вьетнамцы — малорослый народ, и эксперты Пентагона пришли к выводу, что убивать их с точки зрения военной экономики невыгодно, гораздо рациональнее просто ранить, чтобы о каждом раненом солдате заботилось два вьетнамца в тылу. На вооружение поступили автоматические винтовки М-16 калибра 0.223 дюйма, однако пули такого калибра имели смещенный центр тяжести: попадая в цель, они начинали кувыркаться, нанося тяжелые, плохо заживающие раны. Испытания показали, что высокая начальная скорость полета и смещенный центр тяжести делают эти автоматы идеальным оружием для боев в джунглях, где видимость ограничена. Так вот, продолжал Фаххерфейн, мечтательно глядя куда-то вдаль, два американских солдата приехала в отпуск к себе на Аляску. По-видимому, там, во Вьетнаме, правила у американской армии не слишком строги и солдаты прихватили с собой новые автоматы М-16, в действенности которых успели убедиться. Оказавшись дома, молодые парни — на Аляске все мужчины любят охоту — решили испытать себя в схватке с кодиакским медведем. На острове Кодиак, расположенном недалеко от берегов Аляски, водятся самые крупные в мире медведи, настоящие монстры.

— Гризли? — спросил Олег Степанович, заинтригованный необычным рассказом и пытаясь понять, куда ведет Фаххерфейн.

— Нет, громадины, куда больше чем гризли. Так вот, солдаты взял припасы на несколько дней. К тому же, они прошли обучение в частях «зеленых беретов» в Форт-Беннинге и умели жить в безлюдной местности. Но через неделю о них начали беспокоиться. Подняли вертолет, обыскали местность, и скоро нашли обоих — мертвыми. Солдаты погибли ужасной смертью — части тел были разбросаны на десятки метров. А потом, в стороне, километров в двух, обнаружили мертвого медведя. Это был не самый крупный зверь, — на лице старика появилась улыбка, — килограммов на шестьсот. Но вот что интересно, либер Франц. Солдаты оказались бесстрашными и меткими стрелками. Нет, они не бежали от медведя — стояли на месте, выпуская в него очередь за очередью. В теле медведя было пятьдесят девять ран — только одна пуля прошла мимо. Медведь разорвал солдат, прошел пару километров и умер от потери крови.

Олег Степанович выслушал рассказ с предельным вниманием. Они говорили о вещах, в которых оба — гном Фаххерфейн и он сам, превосходно разбирались, — об оружии. Олег Степанович сразу понял смысл повествования и в свою очередь поведал старику похожую историю. Однажды он приехал в Вашингтон (не в штат Вашингтон поспешил добавить Олег Степанович, а в столицу США). Как всегда, он решил остановиться в скромном, но удобном отеле «Сент-Антони» на улице «К». Сотрудник советского посольства, Виктор Станкевич, попытался отговорить его. Там, в ирландском баре «Три розы», расположенном в полуподвальном помещении отеля, накануне убили человека. Два ирландца изрядно выпили, поссорились, один выхватил «кольт» двадцать второго калибра и начал стрелять в обидчика, огромного широкоплечего мужчину на противоположном конце бара, сделанного в виде подковы. Он успел выстрелить четыре раза и трижды попал в цель — в плечо, грудь и в живот, и все-таки второму ирландцу достало сил подойти к стрелявшему и разбить ему голову бутылкой виски.

Фаххерфейн печально покачал головой.

— Стреляя даже с небольшого расстояния, — объяснил он, — человек волнуется и не может попасть в голову или в сердце, а все калибры, включая девятимиллиметровый, не обладают достаточной убойной силой чтобы уложить нападающего на месте с одного выстрела. С другой стороны, более крупные калибры, включая магнумы, — велики по размерам и слищком тяжелы. Но, лукаво подмигнул старый гном, — сейчас в Америке разрабатывают одну штуку, и через год-другой ты узнаешь о ней. Парень, который придумал ее, работал раньше у меня в мастерской, и я помог ему несколькими советами. Но пока увы! — это тайна.

— Дядя Иоахим просил передать вам это письмо, — послышался голос неслышно подошедшего мужчины.

Олег Степанович вскрыл конверт.

«Дорогой Франц!