Дневная битва

Ахман секунду смотрел на нее, после чего кивнул и повернулся к остальным:

– Девочек заберут во дворец дама’тинг в качестве даль’тинг и там обучат. Они станут кай’тинг, когда выйдут замуж, наденут к черным платками и одеждам белые покрывала, их с этого дня будут носить и мои сестры с матерью. Любой мужчина, который ударит не только дама’тинг, но и кай’тинг, лишится либо провинившейся конечности, либо жизни.

– Избавитель… – начал Ашан.

Ахман оборвал его легким взмахом Копья:

– Ашан, я сказал свое слово.

Униженный Дамаджи отступил, и Инэвера встала. Ударила в ладоши и потерла руки, взирая на трех девочек – еще таких молодых и покладистых. Правду сказать, она понятия не имела, что с ними делать, но такое случалось.

«Сажай семена, какие имеешь, – сказано в Эведжах’тинг, – ибо они могут принести неожиданные плоды».

Инэвера вывела девочек из большой палаты через личный выход. На пороге уже ждали Кева с Энкидо, которые благодаря отменной акустике слышали каждое слово.

– Девочек нужно по четыре часа в день учить грамоте, пению и постельным пляскам, – сказала Инэвера Кеве. – На остальные двадцать они поступят в распоряжение Энкидо.

Ашия ахнула, Шанвах вцепилась в нее. Сиквах заплакала.

Инэвера не обратила на них внимания, обратилась к евнуху:

– Сделай из них что-нибудь толковое.

Глава 18

Напряженная встреча

Лето 333 П. В.

11 зорь до новолуния

Едва показалась знакомая окраина Лощины, желудок Лиши успокоился. Хорошо быть дома. Селения беженцев, каждое на своей великой метке, сливались воедино с невероятной скоростью.

Но вот раздался окрик, и караван резко остановился. Лиша высунулась из окна и увидела на границе центральной великой метки отряд «деревянных солдат». Пятьдесят всадников на боевых конях перекрыли дорогу. Их лакированные деревянные доспехи сверкали на солнце. Шорох в кустах на обочине выдал лучников, одетых легче – в кожу; каждый натянул тетиву и держал еще две стрелы наготове.

Позади солдат стояли сотни лесорубов, кое-кто с копьями, остальные – с орудиями своего изначального труда. Некоторых Лиша узнала. Большинство – нет.

– Что это значит? – крикнул Каваль.

И Лиша поняла, что кретин потянулся за копьем. Она распахнула настежь дверцу кареты, бросилась бежать со всех ног и в итоге растянулась во весь рост. В страхе на миг схватилась за живот, но стиснула зубы и оттолкнулась от земли.

– Госпожа Лиша! – вскричала Уонда и спрыгнула с лошади. Лиша встала прежде, чем подбежала девушка, и отмахнулась. Как она и ожидала, все красийцы взялись за копья, тогда как лучники казались готовыми сбить их наземь, а уж потом расспросить.

– Уберите копья! – завопила она.

Ее крик не усиливала магия хора, но Лише достался от матери еще один дар – громовой голос. Все взоры обратились к ней. Никто и не подумал разоружиться.

– Кто ты такая, чтобы командовать солдатами графа Тамоса? – осведомился верховой.

Он восседал на ладном скакуне, в отличие от других, которые довольствовались откормленными энджирскими рысаками, а его плащ крепился золотой цепью. Шлем украшала капитанская кисточка.

– Я госпожа Лиша Свиток, травница Лощины Избавителя, – ответила Лиша, – и я буду признательна, если меня не заставят зашивать раны, нанесенные слишком ретивыми мужами, у которых чешутся руки пустить стрелу.

– Лесорубовой Лощины, – поправил капитан. – И вы опоздали. Ваш песчаный вестник прибыл неделю назад и не сказал, что вы приведете за собой половину красийской армии.

Каваль фыркнул:

– Будь на дороге сотая часть армии Избавителя, ты бы, мальчик, свалился с лошади от грохота наших шагов.

Капитан оскалил зубы, и Лиша метнулась вперед, вклинилась между ними:

– Придержи язык, наставник, и не позорь мой приезд.

Гаред и Уонда встали с боков: Уонда – пешая, а Гаред – на своем гарроне-тяжеловесе возвышался над самыми рослыми всадниками. «Деревянные солдаты» зашептались. Слава Гареда обогнала его и в очередной раз подтвердила правоту ее матери. Лише отчаянно захотелось изгнать из головы вид их обоих, совокупляющихся, как собаки.

– Кто ты такой, забери тебя Недра? – обратился к капитану Гаред. Гнев великана был почти осязаем. – Не надо наставлять копья на меня и моих спутников, которые пролили за эту землю кровь. Лучше опусти, пока их не забили тебе в задницу.

– Господин Лесоруб, вы не в том положении, чтобы грозиться, – улыбнулся капитан. – Вы больше здесь не командуете.

– Че?.. – Гаред сунул пальцы в рот и резко свистнул.

Лесорубы, что маячили за «деревянными солдатами», мигом рассредоточились и двинулись вокруг воинов графа. Во главе их стояли Даг и Меррем Мясники, а в фургоне Лиша увидела другие знакомые лица – Седого Йона, Томма Клина с сыновьями, Эвина Лесоруба с огромным волкодавом.

Лесорубы не стали угрожать, незачем. Самый низкорослый из них на голову выше любого графского прислужника. Скисли даже всадники. Тень же ростом чуть ли не с лошадь, кони заржали и встали на дыбы, когда он проследовал мимо. Если тварь вымахает еще больше, Эвин скоро пересядет с коня на нее.