А ее старшая сестра Анастасия все это время сидела в своей комнате с янтарными четками в руках и слушала. Но и она не могла меня обмануть. Я тогда была молода, и мои чувства были чуткими, как борзые. Четки ей нужны были не для молитвы. Поэтому она никогда и не носила их в церковь. Она сидела в темноте и, перебирая янтарные бусины, вспоминала всех своих возлюбленных, тех, что остались в Италии. Каждая бусина носила какое-нибудь имя. Имя одного из ее любовников. А у некоторых имен пока не было. Они ждали имен, которые должно было подарить им будущее. И надо сказать, ждали недолго. Да это и неудивительно. Глаза у Анастасии были как два перстня. Тогда я еще прислуживала не ей, а мужу моей госпожи, господину Медошу, но все знают, что было потом.
– Я не знаю. Расскажите.
– Госпожа Катена, мать Тимофея, погибла на дуэли.
– На дуэли! Во второй половине двадцатого века? С кем?
– С другой женщиной, которая хотела отнять у нее любимого.
– Господи боже! А известно ли что-нибудь об этой другой женщине?
– Конечно известно, ты носишь ее серьги, так что опять все остается в семье. И раз уж обе они давно покойницы, об этом можно и рассказать…