Дневник интриганки

Подъем по лестнице на четвертый этаж был еще одним испытанием для него, но даже когда ему было очень тяжело, на мое: «Держись за меня» – он процедил:

– Пробегись пока туда-сюда, может, скинешь парочку кэгэ!

– Ты скотина, – без эмоций сказала я.

– Это синоним к слову «инвалид», – проворчал он.

– Хочешь сказать, все инвалиды такие же злые? Чушь! Ты и до травмы был…

Он остановился, опершись на костыли и переводя дух.

– Каким?

– Ну как бы тебе помягче сказать… Не очень!

– А тебе-то откуда знать? Дневник?

Я взглянула на него.

– А почему ты скрывал свои отношения с Лией?

Думала, он разозлится и уйдет, но он, помолчав, нехотя ответил:

– Из-за Дани. Она ему нравилась. И я знал, в день, когда он все узнает, мы с ним серьезно поссоримся. Мы были не просто братьями, мы были лучшими друзьями.

– Она того не стоила! Не стоила вашей дружбы! – досадливо цокнула я языком.

– А она тебя неплохо достала, да? – кривовато улыбнулся он.

– Точно. Можно, я спрошу тебя?

Он пожал плечами.

– Ну спроси.

– Когда ты читал этот дневник, ты… узнал ее?

Я хотела попытаться сформулировать вопрос конкретнее, но, кажется, Денис понял, он покачал головой.

– Я не знал ее. Как оказалось.

– Да, если подумать, – с жаром воскликнула я, – все было не по-настоящему, ведь все, абсолютно все в ваших отношениях она подстроила!

Он опустил голову и, вздохнув, сказал:

– Поползли дальше! А то суп твой скиснет!

Мы добрались до квартиры через десять минут, в моей комнате Денис упал на диван. Я подала гостю воды. Он попил и с любопытством оглядел мою комнату.

– Я смотрю, ты серьезно настроилась!

– Это тренажеры отца, я на них не занимаюсь.

– Почему?

Я застонала.

– Да потому что не хочу. Я никогда не была худенькой, я такая. – Я движением руки махнула от груди до низа живота. – Ну скажи ты мне, в чем преступление быть такой?

Он улыбнулся.

– Не знаю, упитыш, но дразнить тебя прикольно. Ты всегда так мило краснеешь!

Я бросила в него подушкой.

– Дразни сколько влезет! Я найду себе упитанного и высоченного парня. Так-то! И он полюбит меня такую.

– Угу. А пока не нашла, потренируйся со шкафом!

– И вообще, у меня парень есть!

– Воображаемый?

– Нет. Дома. Максим зовут. Он один из самых красивых парней в нашей школе. Я ему нравлюсь. Когда я вернусь, мы будем встречаться.

– Серьезно?

Я видела, он не верит. Уж не знаю, какой черт в меня вселился, я подскочила к чемодану, достала записную книжку и, найдя нужный номер, вынула мобильник из кармана. Набрала номер Максима и затаила дыхание, ожидая, когда соединят.

– Максим, привет! Это Стефания. – Я включила на громкую связь.

– Теф, ого, какой сюрприз. Ты уже вернулась?

– Нет. Я еще в Питере.

– А-а… жаль. Как ты там поживаешь?

Я характерно взглянула на Дениса, мол, смотри, ему жаль.

– Скучаю по дому, – созналась я, видя, что мой гость закатил глаза, без обиняков спросила: – Максим, я спросить у тебя хотела… я ведь тебе нравлюсь?

В трубке повисла тишина. Денис зажал себе рот ладонью, чтобы не засмеяться, а я до боли закусила губу в ожидании ответа.

– Теф, – наконец промолвил Максим, – ты действительно хочешь поговорить об этом по телефону?

– Да.

– Мы в разных городах, – напомнил он.

– И что же? Какое это имеет значение для симпатии?

– Никакого. Конечно, нравишься. Иначе зачем бы я звал тебя в кино? – Он вздохнул. – Но у тебя там в Питере наверняка куча поклонников уже!

Я посмотрела Денису в глаза и, отключив громкую связь, негромко сказала:

– Мне никто здесь не нравится! Я жду нашего похода в кино!

Быстро свернув разговор, я повернулась к гостю, тот фыркнул:

– И что ты хочешь этим доказать? Что какому-то деревенскому так себе Васе ты нравишься?

– Максиму! И он не так себе, а ого-ого! Он такой красивый, красивее всех вас тут вместе взятых! Правда! Ну хочешь, фотку покажу?!

Он засмеялся.

– Ты такой ребенок, Теф! Тащи суп!

Я пошла на кухню за обедом, предупредив через плечо:

– И не вздумай рыться в моих вещах, как твой братец!

Я пришла через десять минут и застала любопытную картину.

Я остановилась в дверях с подносом, на котором стояли две миски с супом, блюдце с бутербродами, две кружки чая и злосчастный торт. Отец покупал торты чуть ли не каждый день, похоже, он считал, что раз я не худая, торт обязателен в моем рационе.

Денис стоял на беговой дорожке, опершись руками о поручни, и медленно, но уверенно перебирал ногами.

Чтобы не напугать его, я негромко сказала:

– А у тебя отлично получается!

Он обернулся и, сбившись с шага, быстро выключил дорожку, повиснув на поручнях на одних руках.

Он взял костыли и вернулся на диван, пробормотав:

– До падения я хотел записаться в тренажерку, но все откладывал… Думал, никогда не поздно. – Его лицо приняло отстраненное выражение, и я поняла, что он сейчас замкнется. Я уже видела такое выражение, оно напоминало мне закрывающиеся двери, а потому я быстро вскричала:

– Ты просто обалдеешь от моего супа! – Я придвинула ногой столик на колесиках и поставила поднос. Сама уселась и, придвинув гостю мисочку, подала ему ложку.

Денис не сразу ее взял, он отчего-то уставился на меня и внимательно смотрел, словно никогда прежде не видел.

– Попробуй! – покрутила я ложкой.