Дневник посла Додда

Суббота, 14 декабря. Вчера вечером я узнал от секретаря французского посольства, что английский посол в течение часа беседовал с Гитлером и вновь отстаивал идею заключения всеобщего мирного соглашения между великими державами, включая Россию. Гитлер притворился, что хочет договориться по вопросу о вооружениях с западными державами, но разразился яростной бранью по адресу России. Он говорил, что Германия должна воевать с коммунистами, проклятыми коммунистами, забыв, сколь многому научились нацисты у коммунистической пропаганды. Договориться, по-видимому, ни о чем не удалось, но было решено послать вскоре двух немецких официальных представителей в Лондон. Я подозреваю, что это касается только военно-морской конференции, которая вряд ли даст какие-либо результаты, поскольку Германия и Япония придерживаются единой линии в морских вопросах.

Я думаю, что посещение сэром Эриком Фиппсом Гитлера – это некий жест, рассчитанный на то, чтобы отвлечь внимание общественности от ужасной ошибки, которую представляет собой соглашение Хора – Лаваля. Однако газеты не уделили этому событию никакого внимания и ежедневно лишь выступали с нападками на Лигу наций за то, что она пыталась применять санкции, как будто существовал иной способ приостановить войну, кроме применения санкций. В течение двух месяцев представители германского министерства иностранных дел хранили знаменательное молчание, давая время от времени понять, что Германия, возможно, применит санкции, если Соединенные Штаты будут и дальше придерживаться своей политики. Дело заключалось в том, что нацистская Германия боялась занять определенную позицию, пока не станет ясной судьба Муссолини, которого Гитлер ненавидит, но которому подражает. Все военные и военно-морские специалисты здесь сообщают, что перевооружение Германии происходит исключительно быстро. Немцы создают величайшую в мире военную машину.

Но теперь, когда Англия и Франция предприняли шаг, который грозит расколоть Лигу, все немецкие газеты выражают радость и почти готовы присоединиться к Италии в ее авантюрах.

Вечером у нас был званый чай. Единственной темой, занимавшей присутствующих, было соглашение Хора – Лаваля и провал политики Лиги наций в вопросе о санкциях. Русский посол, румынский и чехословацкий посланники долго совещались между собой. Они заявили, что малые балканские страны выйдут из Лиги, если будет принята английская политика: «Лига, которая не может предупредить захваты, вроде тех, которые Италия намерена осуществить в Восточной Африке, не гарантирует безопасность малых стран в Европе».

Понедельник, 16 декабря. Поскольку фон Нейрат присутствовал при беседе Гитлера с сэром Эриком, я отправился к нему сегодня. Когда я явился, у министра иностранных дел находились два посланника малых стран; они пробыли у него пятнадцать минут, говоря об отношении балканских стран к теперешней англо-французской политике. Один из них сегодня вечером выехал в Париж.

Нейрат был, как всегда, приветлив, но не сказал ничего о позиции Германии. На мой вопрос, что сделает Германия, если Муссолини захватит Египет, он сказал:

– Ничего.

Тогда я спросил:

– Разве не правда, что Палестина и Греция попадут в лапы Муссолини?

Он ответил:

– Да, но мы ничего не предпримем, даже если между Англией и Италией начнется война.

Поскольку Нейрат теперь ближе к Гитлеру, чем когда-либо за все время моего пребывания в Берлине, сказанное приобретает особое значение. Суть вопроса, однако, как и прежде, состоит в следующем: «Мы еще не вооружены».

Четверг, 19 декабря. Полковник Клод А. Таппер – инженер и бизнесмен из Чикаго – пробыл у меня полчаса. Его взгляды противоречивы: многое в действиях нацистов его устраивает, многое кажется ему неразумным, особенно пропаганда в Соединенных Штатах. Он в течение часа беседовал с Шахтом, с которым встречался во время пребывания последнего в Чикаго несколько лет назад.

– Шахт мне сказал, – сообщил он доверительно, – что речь, произнесенная им в Лейпциге, была предварительно просмотрена Гитлером, который одобрил ее; тем не менее немецкие газеты не напечатали ни одного слова из ее критических разделов.

Это кажется странным, но не является здесь необычным. В ближайшие дни ожидается резкое антиеврейское выступление Геббельса или Штрейхера, нюрнбергского пропагандиста. Текст выступления будет одобрен Гитлером.

Полковник добавил, что, по словам Шахта, положение его весьма шаткое, «настолько трудное, – сказал он, – что я готов прыгнуть с корабля в море». Я уверен, что Шахт сказал нечто подобное, так как он уже несколько раз говорил со мной в этом же духе. Одно предельно ясно: если Шахт потерпит неудачу, в Германии неизбежно произойдет крах, а финансовый крах может привести к восстановлению монархии Гогенцоллернов. Шахт почти наверняка будет канцлером в случае их восстановления парламентским путем. Но перед Гогенцоллернами возникнет много трудностей, если они по-прежнему будут проводить политику войны.