До февраля

– Чего вы боитесь? – спросил Паша, которому правда было интересно. – Ну поделятся, ну позвонят, ну побухтят. И всё, через три дня притихнут. Никаких «отоварю» не будет, никаких самосудов, отрядов самообороны, дежурств, самостоятельных поисков убийцы. Ничего не будет. Тут не кино и не Америка. У нас общества нет.

– А для кого ты пишешь?

Паша пожал плечами.

– Для читателей.

Тобольков, подняв все-таки глаза, красные и яростно блестящие, так же размеренно пояснил:

– Ты для начальства нашего пишешь. По факту только для него. А начальство не будет Змея ловить. Оно не умеет. Оно будет нас раком ставить и мешать работать. Мешать ловить Змея. Вот и всё. Начальство долбят из округа, округ долбят из Москвы, долбежка происходит только из-за того, что тему подхватили не только блогеры, – это слово Андрей проговорил с отвращением, как совсем непристойный мат, – но и новостные порталы. Спасибо хоть ТВ без команды давно не работает.

– А вы?

Тобольков потер лицо и, кажется, пробормотал: «Бесполезно».

Паша, разозлившись, сказал:

– Если бы Баженов знал про убийцу, он бы к себе его не подпустил. Мужик здоровый, отбился бы. И теперь читатели знают про убийцу. И они к себе…

– Руслана похоронили сегодня, – перебил его Тобольков. – Скоренько так, всем некогда. Я тоже почти сразу сбежал, как и все, потому что мы который день без команды жопы рвем. Наташку вчера похоронили.

Паша смотрел на него, не понимая. Тобольков объяснил:

– Руслан про Змея знал. Он поймал его, считай. И Наташка знала. Пятнадцать лет знала. А ты мне тут…

– Но теперь… – начал Паша упрямо.

– Но теперь предложение такое, – снова перебил его Тобольков. – По-хорошему у нас не вышло, по-плохому тоже, давай по-деловому. Я не прошу закрыть телегу, я прошу просто прислушиваться. Ко мне конкретно. Что ты хочешь за это?

– Дайте то, к чему можно прислушиваться.

– Это сколько?

– Бля, – сказал Паша с отвращением. – Вы про деньги, что ли, опять? Да ну вас нахуй, ей-богу.

Он махнул рукой, подзывая официанта. Жалко было уходить, но что поделаешь.

– Окей, не деньги, – сказал Тобольков, явно сдерживаясь из последних сил. – Что тогда? Нормально скажи.

Паша поразглядывал его, понял, что тот правда не понимает, и, разом устав, пояснил:

– Инфа мне нужна. Вы мне рассказываете, что происходит, в подробностях. Я публикую. Поэтому я заинтересован в вас и буду прислушиваться. Это так работает.

– Да? – спросил Тобольков с иронией.

– Да. И всегда так работало. Пока вы СМИ не угробили нахрен.

– Я угробил? – уточнил Тобольков.

Паша пфекнул и отвлекся на расчеты с густо татуированным юным официантом. Тобольков сказал:

– Мне что-нибудь горячее безалкогольное принесите, пожалуйста.

– Как у молодого человека? – осведомился официант, который был моложе Паши, кажется, раза в полтора.

– Ничего, что ли? – спросил Тобольков.

Паша кивнул. Тобольков заказал то же, дождался, пока мальчонка удалится, и сказал:

– Ладно, какая нахер разница теперь-то. Основное ты знаешь, многое сам видел. Из деталей: Змей, судя по всему, прятался в здании несколько дней, если не неделю. Возможно, как Руслана… Да, в общем, сразу после этого пришел. Сперва в одном из свободных офисов на четвертом этаже, потом уже на вашем, в каморке с бумагами.

– В архиве?

– Да. Сменил замок и сидел там. Жрал, что в холодильниках по кабинетам натырил – и в бухгалтерии вашей сказали, и арендаторы с четвертого и второго, что немного еды пропало, но тогда внимания не обратили. Спал на стульях, там куча пластиковых была, ссал-срал в ведро, сверху бумагами забивал, чтобы не так воняло.

– А ведь воняло, – медленно сказал Паша, припоминая. – А я думал, канализация.

– Все думали. Один из очагов пожара там и устроил. Сперва очистителями всё залил, чтобы следы убрать, и там, и в твоем кабинете, потом поверху и еще в паре точек бумаг навалил и поджег. Рукописи хорошо горят, что бы там ни говорили.

– Следы, отпечатки, ДНК на говне там, не знаю, хоть что-то есть?

– Ищем. И его ищем.

– А где ищете?

– Везде.

– И так уже пятнадцать лет, – сказал Паша, понимая, что нарывается, но сил молчать не было.

Тобольков, покивав, отметил:

– Тебя же нашел. Его тоже найдем, если мешать не будут.

Паша показал, что вообще не мешает, не выдержал и спросил:

– А когда найдете, что будет?

– Всё нормально будет. Как надо.

Паша, подумав, сказал:

– Недавно мемасик проскочил, понравилось. «Папа, а если мы убьем всех плохих людей, останутся только хорошие? Нет, сынок, останутся только убийцы».

Тобольков кивнул и отвернулся.

Официант принес чай, осведомился у Паши, не желает ли чего-нибудь еще, принял отказ с явным сочувствием и удалился. Тобольков, отхлебнув, сказал:

– Нормально. Какие еще вопросы?

– Как и когда он свалил?

– Ну да. Видимо, когда дедок, ну, охранник ваш, почуял дым и побежал проверять. Ждал, видимо, на втором, когда дедок мимо проковылял, спокойно спустился и вышел. Дедка не тронул, спасибо и на том.

– И что, правда ни на одну камеру не попался?