До и после

Он достал еще одну сигарету. Я глядела на него и затем подошла на шаг ближе. Было кое-что, что я должна была ему сказать.

— На вечеринке, со Стэнтоном, ты приглядывал за нами. Спасибо тебе за это.

Он пожал плечами:

— Да, ну. Ты мне нравишься.

Я открыла рот, но ничего не вышло.

— Не в том смысле. Не переживай. Я знаю, ты предпочитаешь сильных, молчаливых парней.

— Откуда ты знаешь?

— Все это знают.

То же самое сказал Кэс на выпускном. Похоже, я не таинственный сфинкс.

— Твоя семья приняла твоего кузена, — сказал Эмир минуту спустя, — и я всегда вижу тебя с ним. — Пауза. — Наши родственники помогли маме, сестрам и мне, когда мы впервые приехали сюда. Приятно, когда люди помогают в трудную минуту.

— Это нетрудно.

— Но и не легко.

— Почему вы оставили свой дом? — спросила я.

— Это сложно объяснить.

Я кивнула. Я не ожидала, что он продолжит разговор, но после длительной паузы он откинул голову назад и, глядя на небо, сказал:

— У нас за домом росло большое старое дерево. Из тех, что с качелями. Старше, чем сам дом. Старше, чем мои родители.

Когда он замолк, я подтолкнула его:

— Да?

— Да. Его сожгли дотла.

Он еще раз затянулся и выдохнул:

— И мы поняли, что там оставаться небезопасно. Это было как... поворотный момент или похожее дерьмо. Нам пришлось уехать. — Он слегка улыбнулся, глядя на звезды. — Забавно, это горящее дерево было красиво, в каком-то извращенном смысле.

На секунду он встретился со мной взглядом, и я увидела. Всего на миг я увидела выражение, которое искала в его лице раньше, — признак трагедии в прошлом. Теперь я его узнала, и в тот момент я была рада оказаться скучной Девон Теннисон, выдающейся своей ничем не выдающейся жизнью.

Мы молча стояли, пока Эмир не докурил сигарету. Он раздавил окурок о мусорку, кивнул мне и исчез в темноте.

38

После того как Джордан, Кэс и Линдси ушли, после разговора с Эмиром, после того как мои родители в пятнадцатый раз сказали мне идти домой и поспать, мы с Эзрой спустились вниз якобы для того, чтобы он подбросил меня до дома.

Но мне не хотелось уходить, и Эзра это знал, так что мы просто болтались у его машины. Он теребил в руках ключи, я несла какую-то чепуху о погоде, на что он очень любезно ответил такой же бессмыслицей.

И только после обмена однотипными репликами, он наконец посмотрел меня и сказал:

— Я рад, что с Фостером все в порядке.

— Я тоже.

Пауза.

— Я... извини, — сказал он. — Я обещал тебе присматривать за ним, и мне следовало... это не должно было случиться. Он не должен был пострадать.

— Эзра, как ты мог это остановить? Стать Фостеру живым щитом?

— Я обещал тебе присматривать за ним.

Как присматривал бы брат.

— Вот... насчет письма...

— Ты... ты прочла его?

— Ага. Тебе было не обязательно это делать.

— Нет, обязательно.

— Но не таким способом. Теперь Рэйчел Вудсон попытается купить у тебя права, чтобы написать сценарий к Фильму Всей Жизни.

— «Вот придурок: История Эзры Линли»?

— Ты не придурок, — ответила я. — Но ты мог бы просто поговорить со мной. Я бы... — Я покачала головой. — Ты мог поговорить со мной.

— Знаю. Я испугался.

— Почему?

— Потому что... — Он остановился. — Потому что мне стыдно.

— За что?

Поначалу он не отвечал. Просто перебрасывал ключи из одной руки в другую, но наконец произнес:

— Это как с мамой Фостера. Он не рассказывает о ней каждому встречному, и, мне кажется, это по сходной причине. Они — часть того, что мы из себя представляем. Мы как бы их отражения. То, что они совершили... распространилось и на нас.

— Но ведь... но ведь твой папа сделал это не нарочно, верно?

Эзра замотал головой.

— Он не должен был садиться в машину. Если бы он не сел, Ник был бы жив.

Трагических смертей нельзя избежать. Так сказал Эзра в день прощания с Сэмом, и хотя я, как выразился Фостер, ничегошеньки ни о чем не знаю, в этот миг я почувствовала, что Эзра ошибался. Очень часто трагедия состоит именно в том, что случившегося можно было бы избежать.

— Я видела фотографию, — сказала я. — В коридоре, у тебя дома. Вы рыбачили. Он выглядел... выглядел хорошим братом.

У меня не было никакого разумного основания для подобного вывода. Я лишь смутно припоминала, как выглядел брат Эзры на том фото: его образ был затуманен юным улыбающимся лицом Эзры. Но мне казалось, это нужно было сказать, некое подтверждение, некое... признание того, что было утеряно.

— Он и был, — кивнул Эзра. — Хорошим.

Несколько секунд мы молчали, а потом Эзра сказал:

— Странно. Иногда мне кажется, что мы все еще такие же, как на фотографии, а все, что случилось после, случилось с другими людьми. А иногда мы совсем другие, а в рамках незнакомцы.

Я кивнула, хотя на самом деле не поняла. Это как Фостер сказал: мне никогда не понять. Я никогда не пойму. Но я могу проявить сочувствие. Хотя бы это я могу.

— Так это и был секрет... ваш с Фостером? Он сказал, что у вас есть секрет. Это потому что вы оба... понимаете?

— Нет. — Внезапно Эзра скривился и торопливо заговорил: — Дев, было очень большой глупостью пойти на бал выпускников с Линдси. То есть, это было просто... тупо.