До сих пор

Я часто слышал высказывания, что актерская игра — это не спортивное состязание; но только не от актеров. Поверьте, я иногда думаю, что было бы неплохо перед началом каждых съемок заставить актеров выйти на середину сцены вместе с режиссером и тщательно разобраться в правилах: не покушаться на реплики других актеров, не переигрывать других ниже пояса, а после того, как произнёс свои строчки, отправляться в нейтральный угол. Правда в том, что каждый хороший актер имеет самолюбие. Актеры очень амбициозные люди. И в любой момент выход на передний план может привести к очередной работе. В день, когда я впервые пришел на съемки пилотной серии «Стар Трека», я уже задумывался о том, что мне предложат дальше. И то же самое было и с остальными актерами. Предполагалось, что я буду звездой, но Леонард Нимой получал больше внимания, чем я. Это так сильно меня беспокоило, что в итоге я пошел к Джину Родденберри. «Не нужно бояться, что вокруг тебя имеются другие популярные и талантливые люди, — сказал он мне. — Они только повысят ценность твоей игры. Чем больше ты будешь с ними работать, тем лучше будет шоу».

Он был абсолютно прав, и с того дня меня это больше не беспокоило. Хотя, вполне возможно, когда Леонарда номинировали на Эмми как Лучшего актера второго плана — три раза на протяжении трех лет — а меня ни разу, мне действительно было немного завидно. Я помню, как задавался вопросом: почему это не происходит со мной? Я стольким пожертвовал, но всё же признание получает кто-то другой. Это действительно беспокоило меня. И беспокоило очень сильно.

…стартрековские магнитики на холодильник; значки униформы Федерации; женские комбинезоны; мешки на завязках; рюкзаки; портфели; мемориальные доски; различные нашивки…

Со временем мы с Леонардом станем лучшими друзьями, но в то время мы совсем не знали друг друга и действительно не очень-то ладили. У нас даже была одна весьма громкая ссора. Процесс произведения споковых ушей — чтобы всё было сделано, как надо, — был сложным и дорогостоящим. В конечном счете, начальник отдела грима Фредди Филлипс заплатил из собственного кармана за пару действительно правильно сделанных ушей. Леонард считал, что Фредди не дал Споку стать посмешищем, так что когда один журнал захотел сделать фоторепортаж о процессе гримирования — с участием Фредди, — Леонард согласился. Но меня об этом никто не предупредил

Каждое утро в 8 часов мы начинали съемки. Леонард приходил гримироваться в 6.30, а я подходил на сорок пять минут позже. Однажды утром я пришел и увидел в гримерной фотографа, щёлкающего затвором направо и налево. Мне это совсем не понравилось; я заволновался, что все мои маленькие секреты макияжа будут раскрыты. И нет, я не расскажу вам о них. На то они и секреты. Поэтому я спросил кого-то — на правомерном основании, как мне казалось: «Что этот фотограф делает в гримёрной?»

Фотограф тихо покинул комнату. Леонард и Фредди ждали, пока он вернется, но он так и не пришел. В конце концов, Леонарду сказали, что по моему настоянию помощник режиссера вынудил фотографа уйти. Леонард был в бешенстве. Он тут же побежал в мой трейлер, чтоб посмотреть мне в глаза: «Это ты приказал фотографу уйти?» — накинулся он.

— Да, — признал я и объяснил: — мне не хотелось, чтоб он там был.

Леонард лучше, чем я, помнит тот разговор. Он помнит, что сказал мне тогда: «Это было согласовано с Родденберри. Это было согласовано с главой студии. Это было согласовано с прессой».

На что я, вроде бы, ответил: «Но это не было согласовано со мной!» Почему я такое сказал, я, разумеется, не помню. Но я уверен, что тут, должно быть, имела место зависть.

— То есть ты хочешь сказать, что я должен получить твое разрешение на то, чтобы меня сфотографировали?

Похоже, далее наступил момент, когда использовалась не совсем вежливая лексика. Злой Леонард возвратился в свой трейлер и отказался выходить работать, пока не приехал Джин Родденберри и не уладил конфликт. Для графика телесъемок это дорогостоящая кризисная ситуация. Но Родденберри удалось ее сгладить, и, очевидно, мы с Леонардом помирились.

Как правило, на съемках актеры привязываются друг к другу — и эта связь очень крепка. Группа совершенно разных людей сходится вместе на продолжительный период времени, зачастую работая в жёстком графике, испытывая финансовое и служебное давление, и становится единым целым. Почти семьей. И когда съемки заканчиваются, вы обещаете друг другу поддерживать связь, говорите, что эта дружба для вас невероятно много значит и что вы ждете не дождетесь увидеть их всех снова. Две недели спустя вы уже работаете с другой, новой семьей в новых проектах.