Добро пожаловать на Пангею!

Поэтому Бабетта еще в начале марта, желая потрафить своему фавориту, приказала королевскому управителю, барону Бофаро, провести оценку возможных трат для организации турнира. Спустя неделю работы по составлению сметы барон понял, что требуется пятьдесят тысяч имперских талеров. Бофаро, недолго думая, слегка похимичил с бумагами и на стол королевы лег проект организации турнира за семьдесят пять тысяч. Королева, ненавидевшая всякую работу с документами, даже не стала смотреть, что к чему и просто приложила к бумагам свою малую печать. Что означало: «К исполнению». Это означало, что турнир будет, о чем Бабетта лично сообщила на большом дипломатическом приеме на следующий день. Это были достаточно важные новости и представители монархов северного континента тут же сообщили своим сюзеренам об этом. Кто побогаче посредством магии, остальные отправив гонцов.

Дальше проект попал к королевскому казначею, графу Мордоку, и тот тут же выделил необходимую сумму, взяв ее из бюджета армии. Пять тысяч талеров осели в его карманах. Бофаро умел делиться с нужными людьми. Ещё десять тысяч достались герцогу Филиппу, владыке Понтуса и заместителю Николаса. Его тоже нельзя было оставить без подношения. Все-таки семьдесят пять тысяч это стоимость обновления трех приграничных со Шитирией крепостей.

Чтобы герцог закрыл глаза на то, что граница с самым сильным соседом Остейзии прикрывается крепостями, которые должны были быть усилены к концу этого года, но не сложилось, десять тысяч талеров достаточно хорошая цена. Да и Шитирия, хоть и была самым сильным соседом Остейзии, все-таки ей не ровня. Ещё десять тысяч Бофаро оставил себе, а пятьдесят пошли в ход.

Два месяца назад на Гракховом поле, где традиционно проводились смотры войска Остейзии, закипела работа. Возводились ристалища, трибуны, в общем, все, что требовалось для проведения турнира.

Еще неделю назад работы были закончены и начали прибывать гости и участники турнира. Приглашения знатнейшим и сильнейшим рыцарям были разосланы заранее, кроме того множество желающих поплоше также решили принять участие, для этого им надо было заплатить вступительный взнос в сто талеров. Те же, кто получил приглашения, от этих трат были освобождены.

* * *

1 апреля 122 года. Одаль Олафа на Заячьем острове.

— Дядя Угги, я отправляюсь в Остейзию, — это были первые слова которые Угги услышал когда его племянник вернулся из столицы, где у него была встреча с отцом.

Эрик и Олаф по прежнему не разговаривали, но Олаф был вассалом Эрика и одним из его ярлов, так что юноше волей неволей приходилось бывать на Кругу Ярлов, ежеквартальном собрании всех властителей Железных островов. Там он и услышал новость о турнире. Её рассказал Книва Слушающий-Ветер, верховный жрец Стева Молниеносного и один из советников Эрика. Книва же, в свою очередь, получил известие о турнире с помощью магии.

Угги тяжело вздохнул, обычно он сопровождал племянника во всех поездках, но сейчас был ранен. Невесть откуда взявшаяся оркская галера пристала к Заячьему острову и зеленокожие ублюдки пожгли и разграбили несколько домов арендаторов, вырезав мужчин и изнасиловав женщин. Один из арендаторов сумел убежать и добрался до поселка своего ярла. Олаф и его хирдманны тут же погрузились на драккары и обогнув остров, коршуном набросились на орков, которые в это время как раз грузились на корабль.

Осоловевшие от крови и вина орки не оказали серьезного сопротивления и были практически сразу перебиты, потерь у Олафа не было. Вот только Угги схлопотал метательное копье в плечо. Рана была не смертельная, но загноилась и свалила его с ног на месяц.

— И зачем тебе в Остейзию, дорогой племянник?

— Там будет рыцарский турнир. Я буду в нём участвовать и одержу победу! И там будет она! Я увезу её сюда и сделаю своей наложницей.

— Тьфу на тебя! Ты всё никак не выбросишь из головы эту девку? Конунгу ты, надеюсь, не рассказал о своем гениальном плане? Как ты собираешься увезти эту девку? Мешок на голову и в телегу, присыпав соломой? А потом, спустя неделю ты погрузишься в Понтусе на свой драккар и станешь развлекаться с ней всю дорогу до дома?

— Нет, зачем? Я покорю её своей храбростью и воинским умением! И она не устоит передо мной! — произнеся эти слова Олаф принял горделивую позу и возвысил голос. Вот только смех дяди сбил ему весь настрой. Отсмеявшись Угги сказал:

— Олаф, голубчик, чем, чем ты собираешься её покорять? Храбростью и воинским умением? Ну, допустим, храбрости у тебя и впрямь на двоих хватит. А вот на счёт умения… Ты же не на палубе будешь с соперниками рубиться и не на стене замка. Ты хорош, без дураков хорош с мечом или топором и на своих двоих. А там тебе надо будет во весь опор мчать на лошади и работать длинным копьем.

— Но я хороший наездник и обращаться с копьем умею.